Дерзкие надежды Карабаса-Барабаса

– Я любил маму, но кое-чего ей делать не следовало. Поехал к Зиночке, рассказал ей все, сказал, что останусь с любимой. И ночью у Зины случился выкидыш. На малом сроке произошло, но для женщины, которая хочет детей, это трагедия. С матерью я потом наладил отношения. Зиночка велела к ней пойти, поговорить, сказала: «Очень жаль Викторию Павловну, понимаю ее. Не следует твою маму нервировать, не надо нам регистрировать отношения в загсе. И так счастливы. Если еще раз забеременею, тогда посмотрим, а пока зачем?» Жили мы очень хорошо, ни разу не повздорили. Перебрались в Подмосковье – всегда хотели на свежий воздух, вот и решили вернуться на малую родину Зины. Она, смеясь, рассказывала, что соседки придумали, будто я женат на другой, а она любовница. Вместе с моим другом они открыли частную лесную школу неподалеку от нашего дома. Зина стала там директрисой. Детей нам Господь не давал, но мы уже не очень их хотели. Перегорели. И я на работе был окружен младенцами, и Зиночка с ребятами проводила весь день. Очень счастливое было время. Прекрасное. Почему так долго рассказываю? Чтобы вы поняли, что Зинаида Яковлевна – моя единственная любимая супруга. Брак мы не оформили из-за моей мамы, а та прожила почти сто лет. Зина редко просила меня о чем-то, а уж в мою работу никогда не вмешивалась. Из подруг у нее была только Елена Петровна Зубова. Девочки познакомились в первом классе. Лена знала все о наших отношениях, а мы были в курсе ее непростой личной жизни. Лена постоянно влюблялась, посмотрит один раз на мужчину, и все! Как с обрыва прыгнула. Елена поет, бегает, говорит: «Андрей-Петр-Алексей-Николай самый лучший!» Пару месяцев горит огонь страсти. Потом раз – и с глаз Елены падает пелена. Зубова прибегает к Зиночке, плачет: «Как я могла даже посмотреть на этого урода!» Первое время мы жалели Лену, потом поняли, что она неспособна на настоящее глубокое чувство. Ей нравится период влюбленности, эйфория, бабочки в животе. Но это, простите, не любовь, это быстро заканчивается. Бабочки в гусениц превращаются. Спустя некоторое время мы перестали переживать по поводу краха очередного романа Лены. Потом, когда она в очередной раз приехала в гости, я насторожился. Лицо у Лены слегка отекло, за час она три раза в туалет сбегала, от пирожных отвернулась: «Фу, они сладкие, нет ли у вас сосисок с горчицей?» Ну, я же акушер-гинеколог, поинтересовался у нее: «Ты как себя чувствуешь?» Зубова вздохнула: «Что-то жор нападает припадками. То готова все съесть, то отворачивает даже от конфет. Устаю очень, спать постоянно хочется». Знакомая картина. Задал самый нужный вопрос: «Месячные есть?» Она засмеялась: «Ты прямо доктор Айболит! Надо, наверное, пойти в поликлинику. Сбился весь цикл, ничего нет». – «Давно нет?» – уточнил я. Лена рукой махнула: «Да уж месяца четыре, может, пять. Но ничего не болит, значит, здорова я. Потолстела немного. Это хилые всегда худеют».

Доктор обвел нас взглядом.

– Понятно?

– Да уж, – покачал головой Боря, – беременности она, похоже, не ожидала.

Сергей Петрович тихо кашлянул.

– Ну, таких немало. Узнала Елена, что с ней, в панику впала, потребовала, чтобы я ей аборт организовал. Отказал. На таком сроке эта операция опасна. Она сама пыталась избавиться от ребенка. Ее мама Надежда Васильевна постоянно звонила, плакала: «Сергей Петрович, объясните дурочке, что так себя вести нельзя. То в ванне горячей сидит, то какие-то таблетки пьет. Вчера со стола прыгала. Скажите ей, урода родит или инвалида. Вся жизнь ее потом под откос пойдет, замуж не выйдет». И как ответить? Решил провести с Еленой работу – та рыдать начала: «Поговори с Павлом! Он должен на мне жениться, дам тебе телефон». Зиночка меня одного на разговор к мужчине не отпустила, вместе поехали, рассказали ему про ребенка. Дядька не обрадовался, начал объяснять: «Познакомились с Леной на кассе в супермаркете. Ей пяти рублей не хватило на оплату покупки. Дал деньги, она мой телефон взяла, пообещала позвонить, вернуть долг. Смешно! Кто ради пары целковых заморачиваться станет? Но она звякнула, напросилась ко мне в гости, приехала, привезла вино, сыр, положила на стол монетки. Выпили, поговорили, утром в одной постели проснулись. Пару месяцев отношения поддерживали, она о себе рассказала, что папа профессор, мама актриса известная, сама Елена – художница, тоже известная».

Анжелика подскочила в кресле.

– Мама совсем из другой семьи! И картины она никогда не рисовала.

Березкин протяжно вздохнул.