Дешевка

МОДА 3.0: РЕЛЕВАНТНОСТЬ В РЕАЛЬНОМ ВРЕМЕНИ В СМИ

Предприниматель и шеф-редактор Ева Мортон проанализирует основные технологические тренды в модной индустрии, а потом впервые представит широкой публике новый потребительски-коммерческий интерфейс «Глянца». Ее цель заключается в том, чтобы внедрять инновации, бросив вызов традиционной модели модного журнала. Ева начала свою карьеру в «Глянце» еще до получения магистерской степени в бизнес-школе Гарварда. В презентации участвует также Имоджин Тейт, нынешний главный редактор журнала.

Имоджин, значит, только сбоку припеку.

С утра Ева была еще рассеяннее обычного и не последовала своему же совету одеться «как нерд». Она надела сильно обтянувшее ее бандажное кремовое с черным платье французского модного дома Hervé Léger и теперь вся словно состояла из ног и бюста. Лавандовые тени для век идеально совпадали по цвету с шеллаком.

— У меня своя роль, — будто защищаясь, сказала она, то скрещивая руки на усыпанном веснушками декольте, то снова их опуская. — Я — молодая гвардия модных технологий, а ты — старая гвардия модных СМИ. И нам нужно будет сыграть это, когда мы выйдем на сцену.

Имоджин вежливо улыбнулась. Она вытащила из сумочки «Биркин»[44] айфон, чтобы сделать пометку и продемонстрировать добрую волю. Блокнот остался погребен глубоко в недрах сумки — она не могла допустить, чтобы ее заметили на таком мероприятии с карандашом в руках. Это все равно что добывать огонь трением. Она забросила свой верный BlackBerry[45] лишь перед самой болезнью, и приспособиться к этому по ощущениям было все равно что перейти с текстового процессора на персональный компьютер. Никто не мог отправить электронное письмо так же быстро, как это делала со своей старой трубки Имоджин, но с айфоном она копалась подолгу и вообще два дня не могла переключить его клавиатуру с японского. Девайс издавал требовательные звуки, причем это были вовсе не входящие звонки, а какие-то трески, перестуки, жужжания и, кажется, даже лай. На западном побережье легче не стало. Телефон разряжался, а от тех, кто остался в нью-йоркском офисе и мог бы помочь, ее отделяло несколько часов лёту. И двести семь непрочитанных писем.

— Как я выгляжу в этом платье? — спросила Ева. Новая версия этой девчонки постоянно нуждалась в комплиментах. Она то и дело спрашивала Имоджин, нравятся ли той ее платье или туфли. В ней причудливым образом смешивались крайняя самонадеянность и отчаянная неуверенность в себе.

— Очень мило, Ева.

— Ты хочешь сказать, секси?

При этом Ева зевнула. Чтобы выспаться, ей требовалось куда больше трех часов сна, но именно столько ей удалось отдохнуть сегодня ночью.

Несмотря на раннее утро, все на «ТЕХНОРУШЬ!» выглядели усталыми, может, даже еще более усталыми, чем сама Имоджин.

— Прошлой ночью был мозговой штурм, и сотрудники не спали целые сутки, — объяснила Ева, закатывая глаза. Имоджин не собиралась выяснять, в чем именно заключался этот самый штурм, но Ева сама объяснила: — Есть два типа мозгового штурма. Либо ты сразу приходишь со своей командой, либо набираешь людей на месте. Дается инструкция, типа, у вас есть столько-то часов, чтобы сделать то-то. В основном дают сутки, иногда меньше. Идея в том, чтобы за это время создать МЖП — минимально жизнеспособный продукт.

Имоджин постаралась ответить так, чтобы ее голос звучал заинтересованно, даже вопреки тому, что в ней нарастали недоумение и раздражение:

— Они изобретают продукт? Создают что-то всего за вечер? Это какая-то вещь?

Ева рассмеялась, словно раскудахталась, так широко раскрыв рот, что стали видны незалеченные кариесы в ее дальних зубах. Этот смех предназначался для того, чтобы смутить Имоджин и подчеркнуть ее невежество. Ева знала, как заставить Имоджин почувствовать себя полной дурой.

— Они создают приложение или веб-сайт. Либо новую фичу для уже существующего приложения или сайта. Они создают код. Они всю ночь сидят за компьютерами.

Так вот почему тут полно почти что настоящих зомби, которые глушат энергетические напитки из холодильников! Имоджин до смерти хотелось глотнуть макиато, но она не видела никого, кто пил бы кофе. Они тут что, все живут пост-кофейными жизнями? Кофе настолько вышел из моды?