Дешёвый сезон

Пока он смаковал помидоры она неожиданно для себя разговорилась, начала его расспрашивать, уклончиво так:

— Я родилась в Лондоне. В какую сторону ни двинешься — четыре сотни миль или чуть больше — и начинается море. А Ваш континент такой огромный! Где вы родились? (Она вспомнила героя из вестерна Джона Форда: «Откуда ты взялся, незнакомец?» Мэри задала свой вопрос не столь откровенно.)

Он сказал:

— Сент-Луис.

— О, здесь полно ваших. Вы не один! — Ее слегка разочаровало то, что он мог принадлежать к этой веселой компании.

— Я один, — сказал он. — Комната 63. — Это было в ее крыле гостиницы, на ее этаже, на третьем. Он говорил решительно, как будто сообщал информацию, которая потом могла бы ей пригодиться.

— Пять дверей не доходя до Вас.

— О!

— Я видел, как Вы выходили в первый день, когда приехали.

— Никогда Вас не замечала.

— А я не показываюсь, пока не увижу кого-нибудь, кто бы мне понравился.

— Из Сент-Луиса вам никто не понравился?

— Не так-то уж я люблю Сент-Луис, и Сент-Луис без меня обойдется. Я не любимый сын.

— Вы часто сюда приезжаете?

— В августе. В августе дешевле... — Он не переставал удивлять ее: сперва — отсутствием у него местного патриотизма, а теперь — откровенностью о деньгах, вернее, об их недостатке; такую откровенность вполне можно было расценить как неамериканскую.

- Да.

— Мне приходится ездить туда, где приемлемые цены, — он будто снимал маску перед товарищем по несчастью.

— Вы на пенсии?

— Да, я вышел на пенсию. — Потом он добавил: — Вы должны взять салат... Вам он будет полезен.

— Да я как-то и без него нормально себя чувствую.

— Вам бы не мешало немного поправиться. — Он посмотрел на нее оценивающе. — На пару фунтов. — Он просто вынуждал ее сказать, что ему, наоборот, не мешало бы немного сбросить. Оба они видели друг друга насквозь.

— Вы занимались бизнесом? — Она продолжала расспрашивать, ее будто несло куда-то. Он же ей личных вопросов не задавал после того, первого, в бассейне.

— В какой-то степени, — ответил он. Чувствовалось, что его занятия были ему в высшей степени безразличны. Нет сомнения, она обнаружила такого американца, о существовании которого даже понятия не имела.

Она сказала:

— Ну хорошо... надеюсь, вы простите меня...

— Разве вы не берете десерт?

— Нет, утром я мало ем.

— Это все включено в цену. Вы бы взяли фрукты. — Глаза, смотревшие на нее из-под белых бровей, говорили, что он не много огорчен. Это ее тронуло.

— Я не так уж сильно люблю фрукты, к тому же я хочу вздремнуть. Я всегда сплю после полудня.

«Вообще-то, — подумала она проходя через обычный зал столовой, — наверно, он огорчен только потому, что я не использую всех выгод дешевого сезона».

Направляясь к себе, она прошла мимо его комнаты: дверь была открыта, большая седая негритянка стелила постель. Комната была точно такая же, как и ее: та же двуспальная кровать, тот же платяной шкаф, то же тяжелое дыхание кондиционера. В своей комнате она тщетно поискала термос с водой и льдом, потом нажала кнопку звонка и несколько минут подождала. Как можно ожидать хорошего обслуживания в августе? Она вышла и пошла по коридору. Дверь в комнату мистера Хикслотера все еще была открыта, и, чтобы найти горничную, она вошла. Дверь в ванную была открыта, на кафельном полу лежало влажное покрывало.

Какой голой казалась его спальня! Для нее не составило никакого труда расположить на столике у своей кровати несколько цветков, фотографию и полдюжины книг; от этого комната приобрела жилой вид. Рядом с его кроватью лежал какой-то открытый сборник, обложкой вниз; она перевернула книгу, чтобы посмотреть, что он читал — как она и ожидала, это было что-то связанное с калориями и протеинами. Тут же, на столике, лежало начатое письмо — и с простой беспринципностью интеллектуала она начала читать его, прислушиваясь к звукам в коридоре.

«Дорогой Джо! — читала она. — В прошлом месяце я получил чек на две недели позже, и у меня были серьезные трудности. Мне пришлось занять денег у сирийца, который держит лавку старых туристских вещей на Кюрасао, а потом платить ему проценты. Ты должен мне сотню долларов за проценты. Это — твоя вина. Мама никогда не учила нас жить с пустым желудком. Прибавь их к следующему чеку. Уж, пожалуйста, не забудь, если не хочешь, чтобы я сам за ними приехал. Я буду здесь до конца августа. В августе здесь все дешево, только творог надоел: каждый день творог да творог. Поцелуй сестренку...»

Письмо обрывалось. Да она и не могла бы дальше читать, потому что кто-то шел по коридору в ее сторону. Она вовремя подошла к двери, мистер Хикслотер был как раз на пороге.

— Вы меня ищете? — спросил он.

— Я искала горничную, она была здесь минуту назад.

— Проходите, садитесь. — Не заходя, он заглянул в ванную, а потом осмотрел комнату в целом. Наверно, только потому, что она чувствовала себя немного виноватой, ей показалось, что его глаза остановились на незаконченном письме.

— Она забыла принести мою воду со льдом.

— Можете взять мою, если там что-то есть. — Он потряс свой термос и отдал его ей.

— Спасибо огромное.