Десять дней до конца света

Браим и Нинон вытираются пляжными полотенцами. Валентин экипируется.

– Не переусердствуй, – говорит она ему, когда они идут вниз по песку к грохоту и брызгам. – Если устанешь, возвращайся на пляж, нет смысла выбиваться из сил, энергия тебе сегодня понадобится.

И снова она объясняет, растолковывает, показывает, кричит, борется с течениями. Этот урок необходим, если они хотят иметь шанс, но какой ценой для нее? Они выбираются на берег через полчаса. Беатрис чувствует себя выпотрошенной.

За их спиной появляется Лили-Анн, в руках у нее футляр с виолончелью.

– Ты отнесешь ее Максу? – спрашивает Беатрис, показывая на инструмент.

– Да.

– Я с тобой. Хочу с ним проститься.

Закончив одеваться, Беатрис целует Браима и вместе с Лили-Анн на слух идет вдоль пляжа, ориентируясь на рев волн. Дойдя до первых деревьев, она предоставляет своей спутнице найти дорогу к убежищу старика.

– Макс? – зовет Лили-Анн, когда хижина вырастает перед ними.

Он появляется на пороге. Впервые Беатрис видит его без свитера, старческие руки болезненно худы. Увидев свой инструмент, Макс Шарпантье забирает его у Лили-Анн и уносит внутрь.

– Спасибо. Мне не хватило сил унести его утром.

– Не за что. У меня есть еще вода и сухари. Кроме пайков, которые мы берем с собой, осталось только это, извини…

– Отлично. Вы отплываете через сколько времени?

– Меньше чем через два часа.

Он кивает. Беатрис очень хочется поговорить со стариком. Однако она молчит.

– Знаешь, Гвенаэль вставил тебя в свой роман, – говорит Лили-Анн. – Он придумал тебе историю.

– И о чём она?

– Она… не очень веселая.

– Что же может быть веселого? – улыбается он. – Одинокий старик приходит на пляж умирать…

– Гвенаэль пишет о рано умершей девочке, твоей дочке, и о женщине, которую ты потерял вскоре после этого.

Макс Шарпантье смотрит на нее испытующе. Его взгляд почти невольно соскальзывает на Беатрис, которая стоит затаив дыхание. Он вновь переносит внимание на Лили-Анн. Ничего не произносит.

– Ты мне не расскажешь, да? – понимает Лили-Анн.

Лицо Макса смягчается.

– Пусть лучше Гвенаэль придумает мне жизнь. Чем старше становишься, тем больше понимаешь, что в правде мало интереса. Важна только искренность. И потом, я не люблю рассказывать.

– Ты слушатель.

– Я голос четырех струн.

Лили-Анн кивает. Беатрис кусает губы. Если Макс не хочет говорить о своем прошлом, то уж не ей это делать. Но до чего же поразительно, что Гвенаэль попал в точку.

– Я счастлива, что встретила тебя, Макс, – выпаливает Лили-Анн.

– Я тоже. Эти дни были как подарок.

Он поворачивается к Беатрис.

– Месье Шарпантье, – приветствует она его.

– Майор.

– Забавно, как вы замкнули мою карьеру.

Они улыбаются друг другу. Пережитая Максом трагедия была ее первым делом, и теперь здесь же она перестает быть следователем, чтобы стать просто Беатрис.

– Я буду там, когда вы отчалите, – заверяет их Макс.

Так он в деликатной манере их спроваживает. Женщины уходят, оставив старика с его одиночеством. Любопытство Беатрис слишком сильно, чтобы хранить молчание больше трех шагов.

– Как Гвенаэль описал в своем романе смерть жены Макса?

– Он ее еще не написал. Не успел. Я думаю, ему пока не хватает большого фрагмента истории этого персонажа.

– Понятно.

– А ты давно знаешь Макса?

– Я не могу сказать, что знаю его. Мы просто встретились на одном деле.

– Он был… потерпевшим? Обвиняемым? Свидетелем?

Беатрис улыбается.

– Свидетелем. Но я тебе этого не расскажу.

Лили-Анн разочарованно поджимает губы.

– Что ж, придется ждать, когда Гвенаэль допишет.

95

Ч – 6

Браим сосредоточился, чтобы следовать инструкциям Беатрис.

Они уселись в круг – Валентин, Лили-Анн, Нинон, Лора с Марком и он. Беатрис учит их, как дышать под водой, чтобы экономить воздух и не бояться. Браим сомневается, что в нужный момент сумеет повторить это упражнение, но он не знает, как среагирует, впервые оказавшись под водой, поэтому рад любому подспорью, которое может помочь ему выжить. Сегодня у него больше причин жить, чем было за всю жизнь. И потом, есть подлинная отрада в этом моменте единения, окутанном туманом. Согласуя свое дыхание, они согласуют и души, Браим в этом уверен.

Внезапно что-то нарушает гармонию. Браим открывает глаза. Марк и Лора перешептываются, глядя на часы.

– Мы сейчас в последний раз поднимемся в дом за комплектом первой помощи и едой, – сообщает Марк. – Если вы что-то забыли, вспоминайте, потом будет поздно.

– Возьмите непромокаемый конверт формата А4, – просит Лили-Анн. – У папы в гараже есть, там же, где плащи и гидрокостюмы.

– Зачем? – удивляется Лора.

– Для романа Гвенаэля. Чтобы он не промок, пока мы доберемся до катера. И я думаю… он захочет нырнуть с ним.

Лора не одобряет, но и не протестует. Они с мужем удаляются. Круг сжимается теснее. Браим ловит руку Беатрис и вновь закрывает глаза.

Под ее руководством они опять раз за разом выполняют упражнение. Тревога Браима мало-помалу отступает.