Десять минут второго

Юлия смотрит, как я перебираю вещи в шкафу. Наконец я выбираю черный свитер с рукавами до локтя. Юлия одобрительно поднимает большой палец.

– Вот этот! И еще твою черную шаль. Так будет хорошо!

Я заматываю шаль вокруг шеи, и у меня такое ощущение, что я сейчас задохнусь. Я причесываюсь: распустить волосы или собрать? Юлия показывает: распустить, – и я к ней прислушиваюсь.

Я сгребаю последние деньги, чтобы купить билет в шахту. Спуститься на пятьсот сорок метров под землю. «Ну, это хотя бы не километр», – утешаю я себя.

– Слушай, а если вдруг кто-то запаникует, они смогут развернуть вагонетку и отправить обратно?

Юлия грызет покрытые лаком ногти и качает головой.

– Ну что?

– Нет, послушай, так дело не пойдет. Как они развернут вагонетку в узком тоннеле под землей? Тебе нужно спуститься, и только потом они отправят вагонетку наверх.

– Юлия, ты только не нервничай.

Юлия смеется и показывает мне язык.

– Но я же знаю, что ты справишься. Поэтому я нисколечко не беспокоюсь.

– Как это прекрасно, – иронично замечаю я.

Пока я стою в коридоре и выбираю туфли, из кухни выходит мама. На ней передник в горошек. Ее руки в муке. Они с Молли пекут булочки.

– Куда это вы собрались, девочки?

В голове у мамы как будто волшебный радар. Обычно она просто кричит «Пока!», но сейчас почувствовала: что-то намечается. Я наклоняюсь завязать шнурки.

– В город.

– Прогуляться?

– Да.

Мама замерла на месте. Мне вдруг хочется сказать ей, как я боюсь.

Я надеваю куртку и кладу мобильный в карман джинсов. Юлия уже стоит на лестнице и ждет меня.

– Ты бледная.

Знала бы она.

– Да, но в Кируне особо не загоришь! – вырывается у меня случайно.

– Я за тебя испугалась, дорогая.

Я сглатываю ком в горле и молчу.

На парковке перед кинотеатром почти нет свободных мест. Мы стоим позади большого «БМВ» и смотрим на автобусную остановку. Я схватила Юлию за руку и не отпускаю. Юлия непрерывно хихикает.

– Прекрати! – вырывается у меня, но Юлия только сильнее смеется.

– Да ты только оглянись!

У кинотеатра выстраивается очередь, в основном из туристов – похоже, японцев. Они непрерывно фотографируют шахту. Мне не терпится увидеть Альбина. И вдруг я замечаю его. Он стоит рядом с группой японцев.

– Наконец-то он пришел. Смотри!

Юлия дотрагивается до моей талии. Я тихо стою и смотрю. Из-за того, что я неестественно согнулась, у меня начинает болеть спина.

– Ну иди же!

Юлия пихает меня, но я как будто примерзла к земле.

– Вон он стоит!

Но Альбина там уже нет. Я пристально смотрю на площадь Кюполторгет и здание банка.

– Что ты делаешь? Кого ты высматриваешь?

– Ш-ш-ш-ш!

– Ты идешь? Тогда позову его, чтобы ты не передумала. Обещаю! Я так и сделаю!

Юлия поднимается, и я хватаю ее за руку.

– Подожди-ка.

Альбин поправляет челку и смотрит на паркинг и «Феррум». Он достает мобильный, а потом снова убирает его в карман джинсов. У меня перехватывает дыхание.

И тут с холма, справа от кинотеатра, к нам спускается Гарри. Слегка пружинящей походкой. Большими шагами, каждый – почти по полтора метра. Гарри в зеленой куртке. Его вьющиеся волосы колышутся на ветру. Вот он, Гарри Поттер собственной персоной. Надеюсь, прихватил с собой волшебную палочку. Она нам пригодится. Он стоит посреди толпы туристов. Они ему по пояс.

Я встаю, и вдруг Юлия крепко меня обнимает.

– Ты справишься. Я знаю.

Я хочу напомнить ей про видео, но не могу. Знаю, что она и так об этом помнит.

44

Я давно представляла себе этот момент. Еще задолго до появления книжного клуба и новой эры. Можно ли назвать его романтическим? Свиданием? Совсем не о таком свидании я мечтала. Но ведь люди редко довольствуются малым. Я пробираюсь между припаркованными автомобилями. И тут Альбин видит меня. Он улыбается. Я тоже улыбаюсь и набираю в легкие воздуха. Вдох – выдох. Гарри тоже видит меня. Он надевает капюшон, и я вижу на его щеке ямочку.

– Привет! – произносит Альбин и краснеет. Возможно, из-за ветра. – Ты не побоялась.

– Похоже на то.

Альбин смеется. А я спрашиваю:

– С кем-нибудь… С кем-нибудь в шахте когда-нибудь случалась паническая атака?

– Как-то был случай с одним человеком. Он испугался на спуске. Клаустрофобия.

Я киваю.

– Но если тебе станет совсем невыносимо, тебя отвезут наверх. Я договорился с Анникой, моей двоюродной сестрой.

Некоторое время мы молчим.

– У тебя боязнь закрытого пространства? – спрашивает вдруг Альбин.

– Нет. Не она. Я спокойно езжу в лифте и летаю в самолетах. Дело не в этом. Дело в шахте.

Подходит автобус, и тут я понимаю, что у меня нет билета. Я говорю об этом Альбину.

– Но ты же со мной. Проезд бесплатный.

Мы садимся в автобус, Альбин здоровается с Анникой, и я прохожу за ним в середину. Мы садимся, и тут заходит Гарри. Он проходит мимо нас, стараясь не смотреть в нашу сторону, и садится в хвосте. Он сделал исключение – не уехал на выходные из Кируны. Гарри тоже хотел спуститься в шахту и отправился со мной, чтобы поддержать меня.

Альбин берет белую каску и объясняет, что нам нужно надеть каски, а на случай чрезвычайной ситуации в автобусе есть всё необходимое. Мне хочется заткнуть уши – только бы не слышать о чрезвычайных ситуациях.