Читаем Десять негритят полностью

What was the name?Но как же ее все-таки зовут?
The signature was rather difficult to read.Подпись удивительно неразборчивая.
Emily Brent thought impatiently: "So many people write their signatures quite illegibly."Теперь все подписываются так небрежно, возмущалась Эмили Брент.
She let her mind run back over the people at Bellhaven.Она перебрала в уме людей, с которыми встречалась в Беллхевне.
She had been there two summers running.Она провела там два лета подряд.
There had been that nice middle-aged woman - Mrs. -Mrs. - now what was her name? - her father had been a Canon.Там жила та симпатичная пожилая женщина -миссис, миссис - как бишь ее фамилия? Ее отец был каноником.
And there had been a Miss Olton - Ormen - No, surely it was Oliver!И еще там была мисс Олтон или Оден. Нет, нет, ее фамилия была Оньон!
Yes - Oliver.Ну конечно же Оньон!
Indian Island!Негритянский остров!
There had been things in the paper about Indian Island - something about a film star - or was it an American millionaire?Газеты много писали о Негритянском острове, прежде он будто бы принадлежал не то кинозвезде, не то американскому миллионеру.
Of course often those places went very cheap -islands didn't suit everybody.Конечно, зачастую эти острова продают задешево - остров не всякий захочет купить.
They thought the idea was romantic but when they came to live there they realized the disadvantages and were only too glad to sell.Поначалу жизнь на острове кажется романтичной, а стоит там поселиться - и обнаруживается столько неудобств, что не чаешь от него избавиться.
Emily Brent thought to herself: "I shall be getting a free holiday at any rate.""Но как бы там ни было, - думала Эмили Брент, -бесплатный отдых мне обеспечен.
With her income so much reduced and so many dividends not being paid, that was indeed something to take into consideration.Теперь, когда она так стеснена в средствах: ведь дивиденды то и дело не выплачиваются, не приходится пренебрегать возможностью сэкономить.
If only she could remember a little more about Mrs. -or was it Miss - Oliver?Жаль только, что она почти ничего не может припомнить об этой миссис, а может быть, и мисс Оньон".
V General Macarthur looked out of the carriage window.Генерал Макартур выглянул из окна.
The train was just coming into Exeter where he had to change.Поезд шел к Эксетеру - там генералу предстояла пересадка.
Damnable, these slow branch line trains!Эти ветки, с их черепашьей скоростью, кого угодно выведут из терпения.
This place, Indian Island, was really no distance at all as the crow flies.А ведь по прямой до Негритянского острова -рукой подать.
He hadn't got it clear who this fellow Owen was. A friend of Spoof Leggard's, apparently - and of Johnny Dyer's.Он так и не понял, кто же он все-таки, этот Оним, по-видимому, приятель Пройды Леггарда и Джонни Дайера.
Перейти на страницу:

Все книги серии And Then There Were None - ru (версии)

И тогда никого не осталось
И тогда никого не осталось

Роман «И тогда никого не осталось» впервые был опубликован в конце 1939 года.Сначала он вышел под названием «10 little niggers», но nigger — расистское ругательство, и посему Кристи не захотела, чтобы впоследствии именно это слово фигурировало в названии романа. Следующие варианты «Nursery Rhume's Murders», «10 little Indians» и, наконец, «And then there were none» («И тогда никого не осталось»), которое стало любимым названием Кристи. Это один из величайших детективов XX века. К тому же он очень актуален и пронизан глубокой философской идеей. Не зря именно его постановку осуществили узники нацистского лагеря Бухенвальд. В следующем, 1940 году Кристи переработала роман в пьесу с тем же названием, точнее, с теми же названиями.Роман также публиковался под следующими авторскими названиями: «10 негритят», «Убийство по детской считалочке», «10 маленьких индейцев».

Агата Кристи

Детективы / Триллеры

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки