Десять причин для любви

— Она примет решение, находясь одна у себя дома, а не тогда, когда вы глядите на нее этими своими… такими глазами!

На две секунды Себастьян лишился дара речи, затем буквально согнулся от хохота.

— В чем дело? — резко бросила Оливия.

Себ кивнул головой в сторону Оливии.

— Вообще-то я обычно задираю нос и смотрю на нее ноздрями.

Аннабел крепко сжала губы, стараясь не рассмеяться. У его Аннабел было отличное чувство юмора.

Оливия скрестила руки на груди и повернулась к Аннабел.

— Разумеется, он лучше лорда Ньюбери, — язвительно объявила она, — и вашу избранницу можно понять. Если, конечно, она ответит вам «да».

— Что здесь происходит? — Это был Гарри, несколько взъерошенный, словно пробежался пальцами по волосам. На щеке у него, красовалось чернильное пятно. — В чем дело, Себастьян?

Себ посмотрел на кузена, потом на Оливию и стал хохотать, причем так безудержно, что шлепнулся в кресло.

Гарри заморгал недоуменно, но потом лишь пожал плечами, словно ничего необычного не происходило.

— A-а, мисс Уинслоу, добрый день. Я вас сразу не заметил.

— Говорила же я тебе, что ты знаешь, как она выглядит, — пробурчала Оливия.

— Я ищу перо, — объяснил Гарри. Он направился к письменному столику и стал проглядывать ящики. — Сегодня сломал уже три.

— Ты сломал три пера? — удивилась Оливия.

Ее муж открыл очередной ящик.

— Все эта Горли виновата. Некоторые из ее предложений… Господи, они длятся бесконечно. Не знаю, хватит ли у меня терпения их перевести.

— Больше старайся, — предложил Себастьян, все еще пытаясь отдышаться.

Гарри озадаченно посмотрел на него:

— Что с тобой такое?

Себ помахал рукой в воздухе.

— Просто подшучиваю над твоей женой.

Гарри перевел взгляд на Оливию, которая только закатила глаза к небу, и повернулся к Аннабел.

— Ваши шутки иногда переходят границы. Надеюсь, вас хорошо здесь приняли?

Щеки Аннабел залил нежный румянец.

— Да… э-э… даже очень, — пролепетала она.

Однако Гарри в цветах и оттенках не разбирался, так что женских румянцев не замечал.

— A-а, вот оно. — Он нашел наконец перо. — Не обращайте на меня внимания. Продолжайте, что вы там… — он посмотрел на Себастьяна и покачал головой, — э-э… что вы там делали.

— Я готов, — торжественно объявил Себастьян, и это прозвучало как брачный обет. Ему самому даже понравилось.

— Я должна идти домой, — промолвила Аннабел, глядя вслед удаляющемуся Гарри.

Себастьян встал — он почти оправился от приступа смеха.

— Я вас провожу.

— Нет, не проводите, — вмешалась Оливия.

— Нет, провожу, — возразил он, вздернув вверх подбородок.

— Что это вы делаете? — взорвалась она.

— Смотрю на вас, — почти пропел он.

Аннабел зажала рот ладонью.

— Моими ноздрями, — добавил он на случай, если Оливия еще не оценила шутку.

Оливия закрыла лицо руками, но вовсе не из-за смеха.

Себастьян склонил голову в сторону Аннабел, что далось ему нелегко, так как он старался оставить нос задранным в сторону Оливии.

— И все-таки, — решительно заявил Себ, — несмотря на ваши возражения, я провожу Аннабел домой.

— Ох, да делайте что хотите, — вздохнула Оливия.

Себастьян склонился к Аннабел и прошептал:

— Я ее измотал.

— Вы меня измотали.

— Нет. Пока нет.

Аннабел вновь покраснела, а Себастьян решил, что никогда так не радовался тому, что отлично различает все краски и оттенки цвета.

— Вы должны дать ей хотя бы день на обдумывание вашего предложения, — настойчиво проговорила Оливия.

Себастьян насмешливо вздернул бровь.

— А сэр Гарри дал вам день на обдумывание?

— Это не важно, — пробормотала Оливия.

— Ладно, — сказал Себастьян, снова поворачиваясь к Аннабел: — Я подчиняюсь большему жизненному опыту моей дорогой кузины. Гарри был по меньшей мере двенадцатым мужчиной, сделавшим ей предложение. А я до сегодняшнего дня ни разу не произнес в присутствии женщины слово «женитьба».

Аннабел улыбнулась ему. Это было как восход солнца…

— Я явлюсь к вам завтра за ответом, — сказал он, чувствуя, как по его лицу расплывается улыбка. — Но тем временем… — он предложил ей руку, — отправимся в путь.

Аннабел сделала шаг к нему и остановилась.

— По правде говоря, я предпочла бы отправиться домой одна.

— Неужели?

Она кивнула:

— Полагаю, моя служанка все еще здесь, так что она может меня сопроводить. Это ведь недалеко. И… — Она опустила глаза и прикусила нижнюю губку.

Он тронул пальцем ее подбородок и прошептал:

— Говорите прямо, Аннабел. Не стесняйтесь!

Не глядя ему в глаза, она промолвила:

— Мне трудно ясно соображать в вашем присутствии.

Он решил принять это признание как очень обнадеживающий признак.

Аннабел осторожно прикрыла за собой входную дверь особняка и остановилась, прислушиваясь. В доме было тихо. Возможно — как это было бы прекрасно! — дед и бабушка отсутствовали. Она положила книжку на столик при входе, затем стянула перчатки и вновь взялась за книгу, намереваясь поскорее подняться наверх, в свою комнату. Но не успела она сделать и трех шагов, как в дверях гостиной возникла бабушка.

— Вот и ты, — объявила леди Викерс с очень недовольным видом. — Где, черт побери, ты пропадала?

— Просто занималась покупками, — солгала Аннабел. — Встретила несколько друзей. Мы поели мороженого.