Десять секретов школы Квиксмит

– В таком случае вы должны делать то, что сочтёте правильным, – ответил профессор. – На вашем месте я бы поделился открытием с другими. Тогда мы все получили бы возможность сообща приблизиться к цели. Я уверен, что, объединив мыслительные способности, мы сделаем это гораздо быстрее. Итак, кто хочет попробовать силы в решении первой загадки? Давайте вместе изучим трискан цветка, созданный КОТИК. Если кто-то предпочитает ломать голову в одиночестве – не стесняйтесь, найдите тихое местечко и работайте самостоятельно!

Весь класс обступил трискан цветка.

– Может, пороемся в земле, – предложил кто-то. – Вдруг что-нибудь спрятано среди корней?

– А я думаю, нужно изучить химический состав, отвечающий за чудовищную вонь, – сказал кто-то ещё.

– Может, искать надо не в цветке, а вокруг Ботанического сада?

Складывалось впечатление, что каждый тянул в свою сторону. Через некоторое время Альберт поймал взгляд Кипа.

– Ну как? – еле слышно шепнул он.

Кип поманил его за собой, направился в дальний конец класса и шёпотом рассказал об утренних неудачах.

– Кажется, ты перепробовал всё, что только можно, – пробормотал Альберт.

– Выходит, что нет. В противном случае вторая загадка была бы сейчас у нас в кармане.

Кип сел и открыл «Книгу завихрюшек». Он уже очень давно ничего не рисовал и теперь чувствовал, как безмолвное напряжение нарастает внутри. Мальчик закрыл глаза. Они были тут как тут, его старые друзья, с готовностью обретавшие форму и цвет, рождаясь из чёрной пустоты.

– Альберт, – произнёс Кип, не открывая глаз. – Ты заметил в себе какие-нибудь перемены за последнее время?

– Какие?

– Например, у меня изменились завихрюшки. Это такие узоры, которые я вижу, когда закрываю глаза: помнишь, я тебе рассказывал о них? Теперь они стали намного ярче и живее.

– Тебе нужно поговорить с профессором Мо, – посоветовал Альберт.

После окончания урока Кип дождался, когда класс опустеет, и подошёл к профессору.

– Я рад, что ты продолжаешь рисовать, – вымолвил Мо, побарабанив пальцами по «Книге завихрюшек».

– Вряд ли я смогу перестать, – ответил Кип. – Даже если бы захотел. И мои… образы становятся ярче.

– Можно взглянуть? – спросил профессор Мо.

Кип кивнул, и профессор принялся задумчиво листать страницы.

– Каждая завихрюшка похожа на маленькую тайну, верно? – предположил он.

– Иногда я их словно узнаю, – сказал Кип. – Но, боюсь, я никогда их не понимал… и не понимаю сейчас.

– Размышления над загадкой Терры – это питательное топливо для квиксаров твоего мозга, – заявил профессор Мо. – Неудивительно, что твоя связь со Странной энергией день ото дня становится всё сильнее.

– И что мне делать?

– Мой тебе совет: наберись терпения. Продолжай наблюдать. И рисовать. Что-то мне подсказывает: эти тайны обязательно найдут способ сделать так, чтобы ты их понял.

Глава 7

ПОСМОТРИ ВОКРУГ МЕНЯ

– Вон они! – воскликнул Альберт, петляя между занятыми столиками в Буфете. – Лила и Тимми. И совокрот с ними!

Когда мальчики сели за стол, Лила отодвинула в сторону странный инструмент, чтобы освободить для друзей побольше места.

– Что это такое? – спросил Кип.

– Мой Сердцеструнник, – ответила Лила и добавила, поймав недоумённые взгляды мальчиков: – Он играет музыку.

– На вид напоминает нечто среднее между волынкой и диджериду, только со струнами, – заметил Альберт.

– Волыриду или диджелынка? – ухмыльнулся Кип.

– Называйте как хотите, – пожала плечами Лила. – Суть от этого не изменится.

– И у тебя получается на нём играть? – спросил Альберт.

Лила с жаром закивала и завела свой обычный бурный и бесконечный монолог.

– Хороший музыкант может заставить слушателей почувствовать то, что вложил в музыку композитор, понимаете? Так вот, Сердцеструнник всё делает наоборот: на нём я могу сыграть то, что чувствуют мои слушатели! Конечно, он работает на Странной энергии, поскольку все живые организмы производят Мыслеволны (да-да, даже коралловые полипы и амёбы, то есть микроскопические одноклеточные организмы-крохи!), но, чтобы играть на Сердцеструннике, нужно быть музыкантом… ведь амёбы не могут играть на музыкальных инструментах, да? Разумеется, глупый вопрос… хотя интересно, могут ли играть коралловые рифы? Нет, получается, что вопрос хороший… Короче, если хотите, я могу прямо сейчас сыграть что-нибудь для вас – про вас! Нет желающих? Ладно, тогда угадайте, про кого я играю!

Лила стала перебирать струны и одновременно дуть в мундштук, выдавая хаотичную мелодию с сильным задорным ритмом. Кип мгновенно представил себе цирковых клоунов, скачущих на прыжковых ходулях.

Альберт покатился со смеху, так что яблочный сок брызнул у него из ноздрей, и снова начал икать.

– Это же… ик! Ик… совокрот!

Совокрот бочком подскочил к нему и влез в тарелку с остатками спагетти.

– Ты тоже видишь музыку? – спросил Кип, глядя на стайку жёлтых и розовых бумажек, вылетающих из трубки инструмента.

– Попробуй её на вкус, – предложила Тимми.

– Сыр… ик! И томатный соус! – крикнул Альберт, хватая пригоршню бумажек.

– Совокроты довольно ограниченные создания, – сказала Лила, отсмеявшись. – Мой почти всегда думает о еде.