Десятина

Корни покачал головой. Подробности вспоминались с трудом, в памяти остались лишь мягкие губы и острые шипы. Он рванул рукава рубашки, закатывая их повыше. Глубокие красные царапины, оплетающие руки, стали неопровержимым доказательством того, как он провел эту ночь.

От одного легкого прикосновения к ранам Корни охватывало такое сильное желание, что становилось не по себе.

Кайя ввалилась в кухню через заднюю дверь. Светящиеся красные цифры на дисплее микроволновки уверяли, что сейчас позднее утро. До ночи, когда можно будет вернуться на холм и вызволить оттуда Корни, еще ждать да ждать.

Когда девушка попыталась ощутить ток магии на кончиках пальцев, ее охватила небывалая усталость. Она ощущала себя натянутой до предела струной, грозящей порваться от каждого легкого рывка.

Чувства Кайи обострились до предела. Нынешние хрупкие чары не могли сравниться с магией, наложенной на нее раньше. Сейчас она по-прежнему ощущала легкий шелест крыльев на спине; чувствовала вонь мусора под раковиной, могла разложить его на составляющие: кофейная гуща, яичная скорлупа, кусочек заплесневелого сыра, моющее средство и привкус насыщенно-сладкого яда для травли тараканов. Воздух звенел от энергии, которую Кайя не замечала раньше. Если открыться ей навстречу, можно будет позабыть об усталости.

Но Кайя не хотела – она всеми силами пыталась цепляться за остатки внешней человечности.

– Кайя? Ты там? – Из соседней комнаты вышла бабушка в халате и тапочках, ее тонкие седые волосы были намотаны на бигуди. – Ты только вернулась?

– Привет, бабуль, – зевая, отозвалась Кайя.

Она подошла к кухонному столу, сдвинула стопку газет и рекламных листовок на край столешницы и села, уронив голову на руки. Какое облегчение просто послушать, как бабушка будет кричать на нее. Словно все в этом мире еще может стать прежним.

– Я сегодня звонила в школу.

Кайя едва удержалась, чтобы не застонать.

– Ты знаешь, что детям не позволено бросать школу без письменного разрешения родителей? А судя по документам, ты не посещала школу с четырнадцати лет!

Кайя покачала головой.

– Что? Разве нет?

– Я знаю, что не посещала, – пояснила Кайя. Ей было мерзко слышать, как по-детски прозвучал в это мгновение голос.

– Что ж, отлично, что ты это знаешь, дорогуша, но теперь мне хочется узнать, чем же ты занимаешься вместо учебы. Куда вечно сбегаешь?

– Никуда, – тихо ответила Кайя. – Я просто не хотела тебе рассказывать о школе. Понимала, что ты будешь злиться.

– Почему тогда не вернулась в школу? Хочешь всю жизнь так и пробыть никем?

– Я сдам экзамен и получу аттестат средней школы, – сказала Кайя.

– Аттестат? Как наркоманка? Как одинокая мамочка-подросток? Хочешь, как ничтожество, ошиваться в трейлере, подобно своей подружке?

– Хватит! – вскрикнула Кайя, хватаясь за голову. – Думаешь, ты знаешь все на свете, да? Что в мире все так просто? Да ты меня совсем не знаешь – ни капельки! Как ты можешь осуждать Дженет, если не знаешь, чем живет собственная внучка?

– Не смей кричать на меня в моем доме. Вы с матерью одинаковые. Верите, что мечты решают все. Достаточно только захотеть – и все волшебным образом исполнится.

Волшебным образом. Губы Кайи дернулись не то в улыбке, не то в оскале.

– Только упорным трудом можно добиться результатов. Но даже тогда не всегда удается получить желаемое. Иногда мы страдаем, хотя никто вокруг не знает, отчего нам плохо. Даже талантливые люди – такие, как твоя мать, – не всегда достигают своих целей, а что собираешься делать ты? Нельзя полагаться только на удачу. Как знать, повезет ли тебе?

Кайя удивилась. Неужели бабушка считает маму талантливой?

– Я не полагаюсь на удачу, – беспомощно пробормотала она.

– О, неужели? А что же тогда ты делаешь?

– Не знаю, – проговорила Кайя.

Она устала, в голосе чувствовались подступающие слезы. Но она боялась расплакаться: если не сдержится сейчас, то вряд ли сможет остановиться. Что еще хуже, вместо слез в словах ее звучало раздражение, словно Кайя просто-напросто злилась, что ее поймали. Но ведь все совсем не так.

– Нам нужны были деньги.

– То есть как деньги? – В ужасе уставилась на нее бабушка.

– Что? Ты о чем подумала? Нет, даже не говори это вслух! – возмутилась Кайя, пряча лицо в скрещенных на столе руках. – Я работала в гребаном китайском ресторанчике, ясно? В городе. Полный рабочий день. Нам нужны были деньги.

Теперь во взгляде бабушки было смущение.

– Здесь я еще не нашла работу, – призналась Кайя, – но подумала, что можно устроиться на заправку, где работает брат Дженет, и подала туда резюме.

– Ты сейчас займешься учебой, юная леди, а даже если нет, заправка – не место для девушки.

– Как старомодно, – вздохнула Кайя. – Бабуль, мама подпишет любые документы, чтобы меня допустили к экзаменам на аттестат.

– Нет, не подпишет! – парировала бабушка. – Эллен!

– Что? – раздался раздраженный крик со второго этажа.

– Спустись-ка и послушай, что говорит твоя дочь! Ты хоть знаешь, что она планирует сделать? Знаешь?

Пару минут спустя к ним присоединилась мама с собранными красным кожаным платком волосами. На ней были спортивные штаны и черная майка.