Десятина

Кайя перевернула Дженет на спину, положила руки вдоль тела, выпрямила ноги. Потом откинула назад рыжие волосы, ледяными пальцами коснувшись застывшего лица.

И в это мгновение Кайе казалось, что вместе с подругой застыл весь мир и ей больше никогда не удастся согреться.

Глава 13

Ведь мнилось мне, что ты чиста, светла,
А ты черна, как ад, как ночь мрачна[12].

УИЛЬЯМ ШЕКСПИР. СОНЕТ 147

Когда Кайя проснулась, она лежала на матрасе в своей комнате в одном лишь белье и майке с плеча Ройбена, в которую он укутал ее ночью, а голова ее покоилась на его обнаженной груди. Сначала Кайя не могла понять, почему волосы у нее такие жесткие, а ресницы покрыты тонким слоем соли. А вспомнив, со стоном сползла с матраса.

Дженет умерла, утонула. Легкие забились водой. Умерла. Слово эхом звучало в голове, словно, повторив его тысячу раз, можно было изменить смысл.

Смутные воспоминания прошлой ночи крутились в голове: как Ройбен привел ее домой, как зачаровал бабушку, чтобы она не орала на Кайю, и как после вел Кайю по лестнице на второй этаж. Она кричала на него, кричала и плакала и, наконец, уснула.

Кайя подошла к зеркалу. Вид у нее был измученный. Голова была тяжелой от слез, а веки опухли. Под глазами залегли темные тени, больше напоминающие синяки, и даже губы были бледными и потрескавшимися. Кайя облизала их, ощутив привкус соли.

Дженет мертва. А виновата в этом Кайя. Если б только она не пошла в бар, если бы рассказала Дженет о Кенни… Если бы Кайя заставила подругу поверить в фейри, она бы знала, что нельзя идти за келпи.

И Корни нигде нет.

Закрыв глаза, Кайя сорвала чары, скрывающие ее облик, и развеяла их в воздухе. Теперь отражение стало еще ужасней. Волосы все так же слипались от соли, губы были испещрены трещинами, а острые черты лица настоящей пикси делали лицо еще более утомленным.

Окинув взглядом майку, в которую была одета, Кайя вспомнила, как Ройбен раздевал ее в нескольких кварталах от набережной, когда все попытки спрятаться под плащом провалились, а зубы продолжали отбивать барабанную дробь. Виниловый костюм кошечки не был пригоден для плавания и, впитав в себя воду, отказывался высыхать. Ройбен помог Кайе выпутаться из комбинезона, а потом натянул на нее свою майку и закутал в плащ.

Собрав на кончиках пальцев магическую энергию, Кайя попыталась убрать темные пятна вокруг глаз и уложить волосы в изящные локоны, как на обложке журнала. Это оказалось легко. А когда ей одним легким прикосновением удалось нанести на глаза подводку, уголки губ неосознанно приподнялись в изумленной улыбке. Постучав пальцем по уголку глаза, Кайя сделала зрачки ярко-синими, а потом – насыщенно-фиолетовыми.

Опустив взгляд, Кайя опутала себя чарами, одевая в бальное платье. И оно тут же появилось: рубиновый шелк и пышный кринолин, украшенный драгоценными камнями. Платье выглядело странно знакомым, и Кайя вдруг вспомнила, откуда взялся этот образ – в таком платье была нарисована принцесса в старой сказке «Принц-лягушка». Взмахнув рукой, она нарядилась в изумрудный сюртук эпохи Возрождения поверх зеленых ажурных чулок – измененную версию костюма принца из той же сказки.

Ройбен поерзал на матрасе и снизу вверх уставился на Кайю. Ночью он снял с себя чары, и сейчас его волосы на свету блестели серебром. Люти спала рядом на подушке, завернувшись в длинные локоны, словно в одеяло.

– Я не могу спуститься, – сказала Кайя.

После вчерашнего вечера она не могла смотреть в глаза бабушке, а мать вряд ли уже вернулась домой. С прошлого хеллоуинского парада в Нью-Йорке Кайя запомнила лишь море перьев, блеска и мужчин на ходулях. Эллен тогда так упилась дешевым шампанским, что забыла, в какой гостинице они остановились, и им пришлось провести ночь в метро.

– Можно выйти в окно, – спокойно предложил Ройбен, удивляя этим Кайю.

Он просто смеялся или действительно так легко воспринял ее странности? Девушка не помнила большей части того, что наговорила ему прошедшей ночью, – вдруг она вела себя так глупо и невероятно, что очередное странное предложение его уже не пугало?

– А как мы доберемся до садов? Это же в Колтс Нек.

Ройбен провел рукой по волосам, расчесывая пряди пальцами, и хмуро повернулся к Люти:

– Ты мне волосы завязала в узелки!

Люти хихикнула, почти панически. Ройбен тяжело вздохнул и вновь посмотрел на Кайю.

– Способы есть, – сказал он, – но многие из них тебе не понравятся.

Почему-то Кайя в этом не сомневалась.

– Давай возьмем машину Корни, – предложила она.

Ройбен вскинул брови.

– Я знаю, где он ее оставил и где хранит запасные ключи, – продолжала настаивать Кайя.

Фейри поднялся с матраса и пересел на кровать.

– Если ты вдруг забыла, машины почти полностью сделаны из железа.

Кайя задумчиво потопталась на месте и принялась рыться среди черных мусорных мешков. Вскоре, проигнорировав недоверчивый взгляд Ройбена, она торжественно подняла над головой пару рыжих перчаток.