Деспотизм Востока. Сравнительное исследование тотальной власти

Представитель классической экономической теории Джон Стюарт Милль, который в своих 'Основах политической экономии' писал о государстве Востока, предупреждал в той же книге об опасности всепроникающего государства, интеллектуального элитарного деспотизма ('правительство овец, возглавляемое их пастырем, как ничто иное столь сильно отражает интерес пастыря, касающийся процветания его стада'), 'политического рабства' и 'господствующей бюрократии'. Побудили ли эти и другие академические увещевания Маркса в 50-е годы к тому, чтобы скрыть бюрократический аспект деспотизма Востока? Этого мы не знаем. Но мы знаем, что в 60-е и 70-е годы писатели- анархисты выступали с гораздо менее академической по духу критикой против марксистских принципов государственного социализма.

Когда Маркс писал окончательную версию первого тома 'Капитала', он находился в открытом конфликте со сторонниками Прудона. А с конца 60-х годов он и Энгельс были явно обеспокоены заявлением сторонников Бакунина о том, что государственный социализм неизбежно приведёт к деспотическому господству привилегированного меньшинства над остальным населением, включая рабочих. В 1873 году Бакунин продолжил нападение в своей книге 'Государственность и анархия', в которой настаивал, что представляемое Марксом социалистическое государство, 'с одной стороны, порождает деспотизм, а с другой - рабство'. Марксистская теория - 'ложь, за которою кроется деспотизм управляющего меньшинства, тем более опасная, что она является как выражение мнимой народной воли'.

Политические решения, предлагавшиеся анархистами, были бесспорной утопией. Но их критика оказалась точной, насколько можно судить по интерпретации Марксом Парижской коммуны (которую анархисты считали шутовской инверсией его ранних идей), а также из-за секретности, которой в 1875 году Маркс и Энгельс окутали свои идеи государственного социализма и диктатуры пролетариата. В своём личном экземпляре 'Государственности и анархии' Маркс сделал обширные примечания, но он никогда не отвечал на едкие аргументы Бакунина публично.

Проблема деспотизма Востока наиболее серьёзно смущала Энгельса в первые годы после появления книги Бакунина. Его вставки в третий том 'Капитала', касавшиеся эксплуататорских деспотических режимов России и Индии, были сделаны в 90-е годы, когда, по собственному утверждению Энгельса, его больше не беспокоили анархистыg.

g О более поздней оценке Энгельсом анархистской критики как проблемы прошлого см. его предисловие к 'Критике Готской программы', изданной в 1891 году: 'Эти соображения теперь отпадают'.Назад

9.C.2.d.iii. От прогрессивного утопизма к утопизму реакционному

Авторы 'Манифеста коммунистической партии' обвиняли 'утопических' социалистов в том, что те давали 'фантастическое описание будущего общества'. Но Маркс и Энгельс сделали то же самое, когда изобразили своё социалистическое государство. Отцы 'научного социализма', которые реалистично, хотя и несовершенно, проанализировали проблемы капиталистической экономики, оказались не в состоянии совершить подобное для анализа проблем диктаторского и функционерского государства, социалистический вариант которого они стремились установить. Подменив научное исследование 'фанатической верой', они допустили ту самую ошибку, за которую так жестко критиковали ранних утопистов.

И их постигла та же участь. Утопические взгляды, которые в убеждениях Маркса и Энгельса первоначально имели прогрессивное ('революционное') качество, лишились 'всякого практического смысла и всякого теоретического оправдания', когда появились новые прогрессивные социальные силы. Их важность оказалась 'в обратном отношении к историческому развитию'. В итоге они стали совершенно 'реакционными'.

Социалисты, бывшие сторонниками утопического государства, также достигли финальной черты, в иных обстоятельствах и гораздо более удивительным образом. Их экономический и функциональный подход к истории стимулировал социальные науки XIX и начала XX веков. А их социальная критика стимулировала борьбу против чудовищных условий, которые были характерны для ранних фаз современной промышленной системы. Но в процессе осуществления их первоначальное видение утратило своё прогрессивное качество. В теоретическом плане этот реакционный потенциал проявился довольно рано в регрессивном отношении Маркса и Энгельса к азиатскому варианту управленческого и бюрократического деспотизма. В практическом плане этот реакционный потенциал проявился в колоссальном масштабе, когда через девять месяцев после падения полууправленческого аппаратного государства царской России большевистская революция проложила путь к восхождению тотального управленческого аппаратного государства в СССР.

9.C.3. Ленин

9.C.3.a. Ленин ещё больше исказил уже искажённую Марксом версию азиатской концепции

9.C.3.a.i. Последовательное игнорирование управленческого аспекта деспотизма Востока

Факторы, которые всё более искажали взгляды Маркса и Энгельса на деспотизм Востока, привели к ещё более регрессивным результатам в случае с Лениным.