Детектив и политика 1990 №5(9)

Первый год работы Яцек и К° оценили положительно. Некоторых наркоманов удалось отучить от наркотиков, заменить ширяние чём-то другим: трудом, творческой работой. Часто проводились совместные экскурсии за город, музыкально-театральные мероприятия. Но не все проблемы приходящей сюда молодежи могли быть здесь решены. Сказывалось отставание в учебе, уход из школы, второгодничество. Обычная школа не принимала "неблагополучия" этой молодежи: их длинных волос, свободного образа жизни, собственного мнения по многим вопросам. Обращение к наркотикам, бродяжничество — это классическое следствие отказничества, это результат стрессовых ситуаций. Официально проблемы такой не существовало. Она не поднималась средствами массовой информации, соответствующими учреждениями. Ибо доминировал образ молодежи, которая "с энтузиазмом" строит "новую Польшу". Любое неприятие этого правила рассматривалось как патология, а в качестве мер воздействия применялись наказания.

"Как же помочь тем, кто не вписывался в рамки этой схемы? — задумывался Яцек. — Ведь не можем же мы предоставить их самим себе. Как им преодолеть трудности в учебе? Что сделать для того, чтобы их неприспособленность не превращалась в бунт, агрессивность, отрешенность?"

Они не переставали думать об этом даже тогда, когда сгорело помещение на улице Новогродской и пришлось всем вместе скитаться.

В это трудное время большую помощь им оказал факультет психологии Варшавского университета, потом нашлось помещение в старом пороховом складе, где и были продолжены школьные занятия.

— Ребята поверили нам, и мы хотели, чтобы с нашей помощью они получили аттестат зрелости. И это удалось сделать. Тут не только моя заслуга. Тогда у нас не было ни директора, ни руководителя. Просто я и двое моих друзей координировали работу скитающегося центра.

Когда ученики класса, с которыми мы занимались, сдали экзамены на аттестат зрелости и получили его, мы решили организовать еще два класса. Официально они были открыты для пациентов Отделения терапии и развития личности. Так было записано в положении, на практике же мы принимали учеников, которые просто заявляли о своем желании сотрудничать с нами.

Молодежь была трудная, нервная, не умеющая установить контакты, с многочисленными комплексами. Неврастеники жаловались на одиночество, искали понимания и способов преодолеть робость. Проблема социальной патологии в молодежной среде, которая с такой силой вспыхнула в 80-е годы, уже в то время, когда мы работали, была у всех на виду, в частности речь идет о наркомании и принадлежности к агрессивным неформальным группам. Меры, которые принимала школа, не стимулировали позитивного участия молодого человека в общественной жизни, совсем наоборот: они все больше и больше осложняли возможность адаптации.

Появилась также потребность выработать разносторонние формы для установления контактов с будущим подопечным. Прежде всего необходимо было основательно познакомиться с условиями его жизни, а также понять причины, обусловливающие то или иное его поведение, реакцию в различных условиях, часто вызывающих стресс. Ибо правильная оценка — основа педагогических успехов. Молодежь, которая попадала в центр, нередко формулировала свою точку зрения весьма агрессивно и решительно. Как правило, такие высказывания не воспринимались ни родителями, ни школой. В центре же они встретили понимание, к ним отнеслись серьезно. Их слова не коробили учителей, наоборот, позиция бунта вызывала интерес. На каждый вопрос был дан ответ, а если нет, то по крайней мере была сделана попытка объяснить проблему. И это коллективно — в присутствии всех. Общественное воздействие, терапевтические, биоэнергетические упражнения — применение таких воспитательных методов в центре было общепринятым правилом. Эти методы сдавали психологический экзамен техники "гештальта" — познавание себя через других.

Но самое главное, в центре формировалось сообщество определенного сопереживания, где можно было поделиться своими проблемами, помочь друг другу в трудной ситуации.

Школьные занятия проводились в помещениях центра, а после уроков учителя и учащиеся встречались в студенческих клубах, в кафе, устраивали вечеринки и на частных квартирах. Цель была одна — лучше узнать друг друга и подружиться.

Никого не испугали просто катастрофические условия в Кемпе Окшейской, где они получили помещение в сельской школе, пустовавшей в течение нескольких лет.

Развалюха это была ужасная, — вспоминает Яцек, — но никто не отчаивался по этому поводу.

Учащимся-наркоманам и тем, кто страдал от наркотического голода, помогали друзья: они организовали круглосуточные дежурства у них дома.