Детектив и политика 1990 №5(9)

Началась бурная дискуссия: как сочетать воспитание с образованием.

Яцек пытался сглаживать конфликты, чтобы поддержать существовавшие до сих пор контакты. Однако дружеские отношения не слишком много значили для хронических наркоманов. Их не удалось склонить к длительной абстиненции. Тем временем упустили тех, кто не принимал наркотиков, но проявлял повышенную нервозность: они также нуждались в помощи.

А в это время в стране продолжались забастовки. После заключения августовских соглашений' наступило вроде бы время для такого рода инициатив. В прессе стали бить в колокола по поводу наркомании и трудной молодежи. Работники варшавского отдела народного образования и Министерства просвещения и воспитания должным образом оценили усилия Яцека и его коллег, которые внесли огромный вклад в эту работу. Тем более, что они с некоторым недоверием, но вместе с тем и с возрастающим интересом постоянно следили за экспериментом. Несмотря на этот скептицизм, с сентября 1981 года в ведомстве появилось новое учреждение — Учебный центр социотерапии (SOS). Директором этого учреждения стал Яцек Ячевский. Нашлись и деньги на зарплату учителям, и необходимое оборудование.[56]

Хуже обстояло дело с помещением, но вскоре им выделили прекрасный довоенный особняк в Кавенчине: с башней и довольно большим парком. Тревогу вызывали только окрестности: старые разрушенные дома, в которых жили люди из маргинальных слоев, в основном алкоголики. Итак, окружение было несимпатичным, но из-за этого слишком не расстраивались, ибо в центре вновь воцарилась сердечная, семейная атмосфера. С большим рвением приступили к ремонту. Учащиеся работали с огромным энтузиазмом и верой в то, что преодолеют все трудности, хотя дел было много. Прежде всего нужно было побелить стены, починить печи и открыть столовую. Стали издавать печатный орган "2 х 2. Против Иллюзий". Лучший помощник в трудных условиях — сплоченность и консолидация группы. Вернулась надежда, что идея школы, работающей на принципах партнерства, не утопия. Верили, что рано или поздно эта идея победит.

Однако радость длилась недолго. Центр вовсю развернул свою деятельность, когда вдруг выяснилось, что надо немедленно покинуть Кавенчин и переехать куда-нибудь в другое место, потому что особняк может просто-напросто развалиться.

— Уф-ф-ф… И опять переезд, — вспоминает Яцек. — Можно было окончательно потерять надежду. Мы думали, будет ли следующее помещение тоже временным. Как мы могли объяснить молодежи столь абсурдную ситуацию? Ко всему прочему все это происходило в первые месяцы после введения военного положения. Отдел народного образования и на этот раз не подвел нас, ибо уже в апреле 1982 года нам выделили еще одно временное помещение, где был сделан косметический ремонт, но в принципе оно не было приспособлено для ведения такого рода работы. Но что было делать? Нужно брать, что дают. В этом мрачном здании в районе Грохова ранее размещался цех Польского оптического предприятия. Сначала здесь было совершенно пусто. В одном крыле находилась маленькая часовня, где проходила служба. Рядом открыли огромный гастроном, но с продуктами было плохо.

Переехали мы сюда не в лучшем настроении. В помещениях, отведенных центру, мы оборудовали гимнастический зал, клуб, мастерские, кухню, склад, медицинский кабинет, фотолабораторию и художественную мастерскую. Открыли также швейную мастерскую, в других мастерских производили изделия из кости, бамбука и дерева. Стал работать также буфет с бутербродами и чаем. Несмотря на превратности судьбы, в нашей работе появились положительные моменты. Но не у всех выдержала психика. Некоторые учащиеся сорвались и стали снова принимать наркотики. Один мальчик порезал себе вены. Снизилась также посещаемость на уроках. Снова нужно было собирать учащихся в центр. Но другого выхода не было. Стойко выдержали мы также различные комиссии, контролирующие работу центра.

Приняли также непреложное правило: наширявшимся категорически запрещается находиться на территории школы. А если появлялись, то их вежливо просили уйти.

Учащиеся, само робой разумеется, имели полную гарантию свободы одеваться так, как они хотят. Никого не смущали их разноцветные свитеры, рюкзаки, вещевые мешки, серьги в ушах, бусы. Женщины даже приводили на уроки своих детей. Все понимали, что их просто не с кем оставить, и соглашались с таким положением вещей, хотя это и было не слишком удобно тем, кто вел занятия.

Чтобы пробудить интерес, втянуть учащихся в ритм работы, занятия в центре начинались с музыки и бутербродов. Занятия также проходили нетипично: во время урока, например, можно было выходить из класса, курить и играть в шахматы.

Эксперимент в центре продолжался. Появились и первые публикации об этом эксперименте.