Детектив и политика 1991 №4(14)

Что касается меня, я повесил гранатомет на плечо и воспользовался минутой затишья, чтобы протереть слезившиеся от газа глаза. Все происходящее придало мне бодрости. Как видите, мне немного нужно, чтобы воспрянуть духом. Ну а наши атаки — они неотразимы. Мотожандармы этим почти никогда не занимаются, да и ОРБ не так набили себе на них руку, как мы. Атаки — наш гвоздь программы. Собственно, из-за них-то нас в основном и невзлюбили.

По команде мы дружно ринулись вперед, вопя и колотя дубинками по щитам. Можете мне поверить, зрелище было устрашающее. И вот доказательство: те, из толпы, рванули назад, как сумасшедшие. Странно, но эта реакция прямо окрылила нас. Одного из противников нам удалось сцапать. В назидание другим, перед репортерами, что так и стрекотали своими аппаратами, его смачно выпороли. Потом Бертье скомандовал: "Довольно!", и мы двинулись дальше.

Не другом конце эспланады мы сделали минутную передышку, а потом майор дал знак догнать тех хулиганов, что обстреливали нас. Мы перебежали улицу Ла-Мот Пике. На улице Дювивье нам попалась дюжина парней, отрезанных от остальной толпы. Мы углядели, как трое из этой шпаны забежали в подъезд, и решили зацапать их любой ценой. Маршан уже сделал несколько шагов по направлению к дому, но топот за спиной помешал нам броситься за ним следом. Нашему подразделению явно не везло: пришлось бежать вместе с остальными. Напоследок я оглянулся на дом, с виду казавшийся заброшенным, и пожалел, что не удалось отыграться на троице укрывшихся там бездельников, но поздно: мы уже нагнали основную группу наших.

К счастью для нас, взвод мотожандармов с ходу занял улицу Ла-Мот Пике, обратив в бегство тех, кто собирался запустить в нас бутылками с горючей смесью. Но перед тем как смыться, они все же успели угостить ими жандармов. Ох, и досталось же им: они еле-еле потушили одного из своих, который запылал, как факел. Но это нас уже не касалось. Пусть выпутываются сами!

Постепенно мы все собрались чуть поодаль, перед чилийским посольством.

Полсотни мотожандармов, по двое на машине, под дикий вой сирен прокладывали себе путь через горящие головешки и опрокинутые мусорные ящики. Они устремились к Военному училищу, где еще застряло несколько бунтарей.

К нам подошел Дельма с багровым от натуги лицом. Не мешало бы ему поберечься, подумал я, такая беготня ему уже не по возрасту.

— Ну, кажется, почти разделались, — выдохнул он. — По рации сообщили, что на улицах осталось не больше двадцати демонстрантов и они пытаются прорваться к Монпарнасу. Наши мотоциклисты их там попугают. А вы давайте в автобусы! Постоим еще с часок для верности, но, похоже, на сегодня мы отработались.

Со вздохом облегчения я отстегнул ремешок каски. Рядом Бенар снимал краги. Он глянул на меня и скорчил смешную гримасу.

— Ну вот, зато теперь мы знаем, что впереди будет еще жарче.

— Твоя правда! — сказал я ему, ответив улыбкой на улыбку.

Мне здорово полегчало. А что я вам говорил!..

Мы не торопясь пустились в обратный путь. Пожарные наводили порядок на площади. Рабочие-строители пытались поставить на опоры опрокинутые на бок времянки. Мало-помалу возобновилось уличное движение. Шоссе было усеяно осколками стекла, камнями и прочей дрянью. Все это скрипело под колесами машин.

В автобусах мы поснимали каски. Потом сообща распили нисколько оставшихся банок теплого пива. И только когда я поставил гранатомет в стойку, до меня дошло, что я давненько не видел Маршана.

Я огляделся. Черта с два! Никакого Маршана.

Я окликнул Бенара.

— Ты Пино нигде не видал?

— Нет.

И он призадумался.

— В последний раз я его видел, когда мы гнались за теми психами.

— Черт побери! — пробормотал я. — С тех поп и я его не видел. Вот проклятье! Неужели он не выбрался из того чертова дома?!

Глава 4

Бертье здорово психанул, когда я тихонько сообщил ему об отсутствии Маршана. Он выслушал, потирая ладонью свой хобот и зло уставившись на меня. Когда я дошел до эпизода у заброшенного дома на улице Дювивье, он взорвался:

— Идиоты безмозглые! — орал он с пеной у рта. — Ну, где он теперь, а? Я же вам вдалбливал: никакой личной инициативы!

Мы стояли метрах в десяти от автобуса; наши парни обернулись, чтобы полюбоваться на разнос, жертвой которого я стал.

Все еще пыхтя и ругаясь, Бертье направился к "Рено-14", в которой сидели офицеры во главе с Дельма. Я застыл на месте в ожидании кары. Капрал доложил обстановку майору, который спокойно выслушал его. Когда Бертье смолк, Дельма проворно вышел из машины и направился ко мне. Не глядя на меня, он произнес:

— Проводите нас туда, где это произошло. Мы рассмотрим ваше дело и дело тех, кто был с вами, позже. Возьмем с собой несколько человек — и в путь. Ну, шевелитесь же, старина!

— Э-э-э… но мы только хотели…

— Молчите! Пошли!

Ну говорил же я вам, что не умею объясняться с начальством.