Детектив и политика. Выпуск №2 (1989)

Принципиально более важным было то, что в начале 1835 года Дизраели пришел к выводу, что для проникновения в парламент нужна поддержка определенной политической партии. Позировать в роли "независимого", не похожего ни на вигов, ни на тори, критикуя и тех и других, было присуще "исключительной натуре" Дизраели, но нерезультативно. Три провала на выборах убедили его в необходимости примкнуть к определенной партии. Колебаний в выборе не было. Хотя Бенджамин происходил из среды средней руки финансистов и, следовательно, ему должны были быть ближе виги, но в душе он был снобом-аристократом, и это определило его сближение с тори. К тому же он слишком уж поносил вигов в своих избирательных речах, газетных статьях и литературных произведениях, что делало сближение с ними крайне сложным.

Да он и не думал об этом, его влекли тори.

В те годы еще не существовало специальной организационной структуры, ведающей делами партии, как в наше время, хотя потребность в таком аппарате уже становилась все более настоятельной. Все партийные дела вне стен парламента тори вершили в "Карлтон клубе", в этом "замкнутом, привилегированном социальном братстве". Клуб был штаб-квартирой тори. Впоследствии, когда был создан партийный аппарат, роль клуба несколько уменьшилась, но он оставался идейным центром консерваторов и в следующем столетии.

Решив примкнуть к консерваторам, Дизраели предпринял попытку вступить в члены "Карлтон клуба". Но верхушка тори ему не доверяла, и он получил весьма неприятный для него отказ. Однако это не побудило его изменить свои политические убеждения: он и впредь намерен был искать место в парламенте как сторонник тори.

Срок следующих выборов в парламент был пока неизвестен, и для Дизраели жизнь вошла в нормальную колею. Он по-прежнему активно вращался в фешенебельных кругах, культивируя отношения с нужными людьми. Все меньше и меньше у него находилось времени, чтобы посетить своих верных друзей Сару и Бенджамина Остинов, относившихся к нему с бескорыстной симпатией. Друзья огорчались.

Отношения с Остином портились из-за денег. Дизраели ему задолжал и не выполнял своих обязательств в срок. Переписка между ними принимала все более напряженный характер. Как вошло уже в обычай, Дизраели назначает срок урегулирования платежей, не выполняет его и в результате получает одно из подобных писем, датированное 1836 годом: "Прошло почти две недели. Вы окончательно истощили мое терпение и причинили мне самые серьезные неприятности".

В заключительную стадию вступил его роман с Генриеттой Сайкс. Странные это были отношения. Муж уехал надолго в Венецию, но денег неверной жене оставил в обрез. Дизраели пишет Сайксу письмо, в котором сообщает, что у Генриетты нет средств, чтобы "вести жизнь, достойную жены баронета". Предлагает приехать к нему в Венецию, чтобы обсудить этот вопрос. Баронет уклоняется от такой встречи, но подбрасывает немножко деньжат Генриетте, чтобы достоинство баронета было обеспечено.

Одновременно Дизраели работает над новым романом "Венеция, или Дочь поэта" о Байроне и Шелли, об их жизни в Италии. Как и роман "Генриетта Темпль", "Венеция" была написана быстро, это был труд литературного поденщика, лихорадочно строчащего из-за денег. Эти книги в творчестве Дизраели были переходными от первых страстных автобиографических сочинений к серьезным социально-политическим романам 40-х годов. Создается впечатление, что в конце 30-х годов Дизраели мало заботился о том, как примут в обществе его очередные литературные творения. Это была явная неосторожность. В "Венеции" он писал о сексуальной любви, о любовницах, что явно шло вразрез с расхожими христианскими идеалами публики. Многие из знавших Дизраели проводили связь между описываемыми им в романах вариантами любви и его романом с Генриеттой. "Венеция" вышла в свет в мае 1837 года, Дизрае-ни получил за нее не слишком много, но достаточно, чтобы урегулировать неотложные финансовые обязательства с Остином. "Никогда еще два человека не были так довольны тем, что им наконец удалось избавиться друг от друга", — замечает по этому поводу Жермен.

Положение Дизраели в политических кругах укреплялось. В ю же время политическая ситуация становилась все более сложной и запутанной. Правительство тори во главе с Робертом Пилем, хотя и обладало большинством в парламенте, потерпело очередное поражение при голосовании, ибо против него объединились виги и ирландские радикалы. Король поручил формирование нового правительства лидеру вигов лорду Мельбурну. Влиятельным членом нового кабинета стал старый знакомый Дизраели лорд Линдхерст. Дизраели стал его близким доверенным лицом, как бы неофициальным личным секретарем министра (официальный секретарь Линдхерста из рук пон плохо справлялся со своими обязанностями). Поскольку политическая ситуация оставалась неустойчивой, шли лихорадочные закулисные переговоры о создании коалиции между партиями. Дизраели был правой рукой Линдхерста в этих переговорах, наслаждался своей ролью и отмечал невиданный рост своего политического авторитета.