Детектив и политика. Выпуск №2 (1989)

Переговоры велись с лидерами тори и с О'Коннелом, стоявшим во главе ирландских радикалов.

Откуда же появилась ирландская партийная группа в палате общин английского парламента? Англия начала завоевание Ирландии еще в XII веке. Ирландцы столетиями вели борьбу за независимость, но все их попытки освободиться топились англичанами в крови. Последний раз это произошло в 1798 году, когда Англия вела войну против Французской революции. В Ирландии существовал свой парламент, хотя возможности его были невелики, да к тому же англичане старались руководить им, используя, как говорит английский историк С.Х. Стейнберг, "свое влияние и подкуп". Английский премьер-министр Уильям Питт-младший, отдавая себе отчет, какую опасность в этой обстановке представляла для Англии бунтующая, озлобленная против колонизаторов Ирландия, провел в 1801 году закон об англо-ирландской унии. Согласие ирландского парламента было опять-таки получено классическим способом — при помощи подкупа. Факт настолько общеизвестный, что о нем говорят даже краткие исторические и биографические справочники. Ирландский парламент самоликвидировался, а взамен ирландцы получили право посылать своих депутатов в парламент Соединенного королевства: в палату лордов — 4 духовных пэров (священнослужителей) и 28 обычных пэров, избираемых пожизненно, а в палату общин —100 избираемых в Ирландии членов палаты. Наиболее активную роль играло радикальное крыло ирландских парламентариев, отстаивавшее интересы своего народа и причинявшее много забот и неприятностей и вигам, и тори. В то же время ирландские парламентарии представляли собой солидный блок голосов, и поэтому каждая из партий стремилась привлечь их на свою сторону.

Весной 1835 года в этих закулисных маневрах участвовал и Дизраели, но достичь соглашения не удалось, и не по вине Дизраели. Он считал, и не без оснований, что замысел не удался потому, что у тори нет сильных лидеров. Он не считал «таковы ми ни Пиля, ни своего друга-покровителя Линдхерста. О Пиле он писал своим домашним, что "Пиля запугивает его жена, а она особа нервная". Эти слова Дизраели примечательны по двум причинам. Они лишний раз иллюстрируют, как жены политиков, пользуясь своей специфической властью, участвуют в политической жизни и тоже делают политику. Одновременно высказывание Дизраели свидетельствовало о том, что у него не получался контакт с Пилем, а это грозило открытым сведением счетов в будущем. Получилось так, что лидер тори и молодой, рвущийся в политику человек сразу же не понравились друг другу.

И в то же время позиции Дизраели в партии тори укреплялись, ее лидеры все больше и больше ценили Дизраели как будущего активного, энергичного деятеля, которого следует удержать в сфере влияния партии. Поэтому, когда весной 1835 года открылась вакансия в избирательном округе Тонтон, тори выдвинули на нее Дизраели, хотя и предупредили его, что не пойдут на очень большие издержки ради его избрания. Место было ненадежное. К тому же противником Дизраели оказался виг, член правительства лорда Мельбурна, ранее уже пять раз избиравшийся в парламент от Тонтона. Но смелости и воли Дизраели было не занимать, и он бросился в борьбу.

Противники Дизраели сделали все возможное и невозможное, чтобы дискредитировать его в ходе избирательной кампании. Издавна избирательная борьба идет по двум линиям: сторонники определенной кандидатуры стремятся максимально преувеличить ее достоинства и еще больше стараются дискредитировать соперника. Так было и на этот раз. Избирательный округ наводнили слухами о денежных долгах Дизраели, рассказывали, что он пишет романы, что должно было пониматься как занятие, компрометирующее Дизраели. Были и оскорбительные ссылки на его национальное происхождение. Участие в недавней закулисной интриге по неудавшемуся налаживанию коалиции в парламенте использовалось, чтобы представить Дизраели в политическом отношении человеком беспринципным, непоследовательным, ненадежным. Это был наиболее сильный удар. В моральном отношении наибольший ущерб ему причинили утверждения противников, что у него в Лондоне есть любовница. Подобные факты в жизни политиков были нередки, но Дизраели "нарушал правила игры", демонстрируя публично свой роман с Генриеттой. Американский корреспондент сообщал в те дни, что Дизраели прогуливался по Лондону в открытом экипаже с Генриеттой Сайкс и что "отсутствующий баронет (как мы знаем, он находился в Венеции. — В.Т.), место которого Дизраели занял, собирается возбудить против него судебное дело, которое положит конец его карьере". Для избирателей, придерживавшихся христианской морали, это было уже слишком.