Детектив и политика. Выпуск №4 (1989)

— Факты существуют только там, где отсутствуют люди, — возразил писатель. — Когда они появляются, остаются только интерпретации. Факты? Но тысячу лет назад точно такое же событие положило бы начало новой религии. И наверняка какой-нибудь антирелигии. Возникли бы толпы верующих и жрецов, массовые видения, пустые гробы растащили бы на реликвии, слепые прозрели бы, а глухие стали бы слышать… Ныне, признаю, действие носит более прозаический характер, меньше мифологизирования, и палач не грозит тебе пытками за твою статистическую ересь, зато на ней зарабатывает бульварная пресса. Факты? Дорогой мой, это твое дело, а также инспектора. Вы оба верующие, такие, каких заслуживает наша эпоха. Господин инспектор, надеюсь, вы не сердитесь за наш небольшой спор. Я вас не знаю, поэтому не могу категорически утверждать, что вы не станете Павлом. Но даже если бы это произошло — Скотленд-Ярд будет существовать. Потому что полиция никогда не поддается обращению. Не знаю, заметили ли вы это?

— Ты все превращаешь в шутку, — неодобрительно буркнул Скисс. Мак Кэтт с минуту говорил тихо, потом все встали. У входа в гардероб Грегори оказался рядом со Скиссом, который неожиданно обратился к нему, понизив голос:

— Вы хотите что-нибудь мне сказать?

Грегори заколебался, наконец, непроизвольно протянув ему руку, изрек:

— Работайте спокойно и забудьте обо мне.

— Благодарю, — произнес Скисс. Голос у него дрогнул, так что Грегори удивился и смешался. Эрмор Блэк приехал в "Ритц" на своей машине; Скисс сел рядом с ним. Грегори остался с Маком Кэттом и уже собирался попрощаться, когда ученый предложил сопровождать его.

Оба были одинакового роста и, идя рядом, несколько раз поймали себя на том, что как бы против воли искоса присматриваются друг к другу. Стоило бы улыбнуться, но ни один, ни другой этого не сделал. Мак Кэтт остановился возле лотка с фруктами и купил банан. Снимая кожуру, он взглянул на Грегори.

— Вы любите бананы?

— Не очень.

— А вы торопитесь?

— Нет.

— Может быть, сыграем? — спросил Мак Кэтт, указывая на вход в пассаж, освещенный рекламой зала игральных автоматов.

Грегори развеселила эта идея, он кивнул и вслед за ученым вошел в зал.

Несколько подростков с лоснящимися шевелюрами хмуро следили за пареньком, который голубыми искрами стрелял по маленькому самолету, кружащему в окошке за стеклышком. Мак Кэтт направился прямо в глубь зала, минуя ряды колес счастья и механических рулеток. Автомат, возле которого он остановился, был застекленным сверху металлическим ящиком, под стеклом лежал миниатюрный зеленый пейзаж. Ученый ловко бросил монету, дернул за рукоятку и сказал:

— Вы знакомы с этим?

— Нет.

— Готтентоты ловят кенгуру. В Австралии нет готтентотов, но разве это помеха? Я буду кенгуру. Внимание!

Он нажал на ручку. Крохотный кенгуру выскочил из темного отверстия и затаился в чаще кустов. Грегори потянул за рычаг — три уродливые черные фигурки появились сбоку. Он манипулировал рукояткой, приближая ее к определенному месту. В последний момент кенгуру выскочил, прорвал линию облавы и снова пропал в чаще. Готтентоты несколько раз подобным образом пересекли всю пластиковую местность, а кенгуру в последний момент всегда ускользал. Наконец Грегори сообразил, в чем хитрость; одного из готтентотов он придвинул к месту, где укрылся кенгуру, а двух держал на расстоянии, расставив их так, что Маку Кэтту некуда было бежать. Следующим движением рычага он настиг кенгуру.

— Для первого раза вы сыграли отлично, — похвалил Мак Кэтт. Глаза у него блестели, он сиял как ребенок. Грегори пожал плечами; ему было как-то неловко.

— Может быть, это профессиональное. Ведь я сыщик.

— Нет, это не то — здесь надо работать головой. Вы уже не смогли бы в это играть, вы уловили принцип. Эта игра поддается математическому анализу, вы знаете? Скисс не выносит подобных игр, это его изъян, существенный изъян…

Произнося это, Мак Кэтт медленно передвигался вдоль рядов автоматов; в музыкальный он опустил пенс, привел в движение радужные мишени лотереи, дернул рукоятку, и внезапно поток медяков высыпался ему в подставленную ладонь. Мальчишки возле авиатира обратили на это внимание и медленно подтягивались к ним, наблюдая, как небрежно Мак Кэтт опускает в карман монеты. Но Мак Кэтт вторично не стал испытывать счастье. Они вышли, минуя того парня, который с ожесточенным и тупым выражением лица опускал в аппарат все новые пенсы и стрелял, стрелял.

В полутора десятках шагов виднелся другой пассаж со множеством магазинов. Грегори узнал его — там он недавно заплутал; в глубине он увидел громадное зеркало, замыкающее проход.

— Там нет прохода, — заметил он, останавливаясь.

— Знаю. Вы подозреваете Скисса, не так ли?

Грегори ответил не сразу.

— Это ваш друг?

— Можно сказать и так. Хотя… у него нет друзей.

— Ага, он не позволяет любить себя, — с неожиданным нажимом произнес Грегори. — Только… вы не должны задавать мне такие вопросы.