Детектив в белом халате. У каждой болезни есть причина, но не каждому под силу ее найти

Вернувшись в кабинет, я смотрю на часы: первый пациент войдет через пять минут. Я очень надеюсь, что меня ждет простое измерение давления, поскольку не в состоянии сейчас делать что-то более серьезное. Мне нужно позвонить Элис, чтобы услышать ее голос и получить подтверждение, что я командный игрок. Не мог же я ошибочно считать себя таковым так долго. Как бы глупо это ни звучало, я чувствую себя слабым и уязвленным. В моих парусах нет ветра. Однако я не могу позвонить жене. Похлопав по карманам брюк, я понимаю, что где-то оставил свой гребаный телефон, и прибегаю к плану Б. Просто лежу на смотровой кушетке пять минут, размышляя, что делать дальше.

Среда, 24 октября

Мертвая тишина. В моих парусах до сих пор нет ветра. Я снова и снова проигрываю в голове вчерашний день. Кстати, я нашел свой телефон, оставленный рядом с мусорным ведром.

Пятница, 26 октября

Я подхожу все к той же недавно построенной клинике с ярко-синим знаком Национальной службы здравоохранения. Я вхожу в ту же большую коричневую дверь. Поднимаюсь по той же лестнице. Отпираю дверь того же кабинета. Включаю тот же компьютер и забываю полить все тот же хронически обезвоженный цветок. Тем не менее все теперь кажется другим. Я все делаю осознанно. Осознанно разговариваю с другими врачами. Осознанно общаюсь с персоналом регистратуры. И осознанно стараюсь казаться командным игроком.

Осознанно все порчу.

Хотя прием уже начался, я не приглашаю первого пациента, потому что не хочу. С ежегодной оценки моей работы прошло менее сорока восьми часов, и я никак не могу избавиться от неуверенности и сомнений в своих силах. Прямо сейчас мне хочется вернуться домой и заняться тем, что не заставит меня еще больше сомневаться в себе.

Дышать, например.

Я ведь хорошо умею дышать, не так ли?

Воскресенье, 28 октября

Очевидно, мне пора прекратить так убиваться из-за оценки моей работы.

«Спасибо, любимая».

Это одна из причин, почему я так сильно люблю Элис: она всегда знает, как до меня достучаться. Она убеждает меня, что, разумеется, я командный игрок и что они (старшие врачи-партнеры) просто стараются сделать из меня максимально хорошего терапевта.

Оказывается, это была конструктивная критика.

Я киваю, растянувшись на диване с подушкой на лице. Затем, нажимая на все нужные кнопки, она объясняет, как ей очень (это слово она подчеркивает) неприятно видеть, что я так быстро сдался. Она просит меня хоть что-то с этим сделать.

Она не просто нажимает на кнопки, но с силой давит на них.

Элис знает, что внутри чрезмерно уверенного в себе человека, чья уверенность граничит с заносчивостью, живет тот, кто пасует при малейшей критике. Она раскрывает мне глаза, когда я сам не могу это сделать. И она права: надо встряхнуться и продолжить работать, стараясь бороться с недостатками, на которые мне указали. Я смотрю на Уильяма: он ничего мудрого не говорит. Вместо этого он тычет пальцем в лужицу собственной рвоты на ковре.

Очаровательно.

Понедельник, 29 октября

Я согласен с тем, что это выглядит противно. Ноготь на большом пальце правой ноги Дэниела толстый, желтый и, вероятно, поражен грибком. Я объясняю, что нам сначала придется отрезать кусочек ногтя, чтобы подтвердить диагноз, прежде чем я смогу назначить сильный противогрибковый препарат. Он может сделать это дома самостоятельно. Несмотря на обучение работе с острыми предметами, считается, что терапевты недостаточно квалифицированы, чтобы стричь ногти. Пока же пациент может продолжать пользоваться противогрибковым лаком, чтобы сдержать распространение грибка.

«К счастью, сейчас недостаточно жарко, чтобы носить сандалии», — говорю я, пока он надевает носок, а я приступаю к заполнению карты. Кабинет наполняется вежливым смехом относительно незнакомого мне человека, и я бросаю взгляд на его шестилетнего сына, чтобы посмотреть, смеется ли он. Ничего подобного. Он прекрасно вел себя во время консультации: спокойно читал книжку в углу и ни разу не пискнул. Будет здорово, если Уильям потом начнет вести себя так же.

«Ничего, если моя жена Наталья завтра занесет мой ноготь за меня?»

Температура в кабинете резко повышается. У меня по шее побежали мурашки. Имя Наталья не очень распространено в этой части страны, и я знаю только одну женщину с таким именем. Пока Дэниел занят завязыванием шнурков, я тайно проверяю, кто еще из моих пациентов живет по этому адресу.

Да, действительно она. Это значит, что я сижу напротив человека, который оскорбляет, избивает и унижает ее. Я продолжаю печатать, борясь с непреодолимым желанием разбить клавиатуру о его голову. Затем я заставляю себя ответить: «Конечно, нет проблем».

Внутри человека, чья уверенность граничит с заносчивостью, живет тот, кто пасует при малейшей критике.