Детектив Замка Хэльдиборн (Сказки про домовых)

— «Да справиться то можно… Но не легко и, что самое печальное, совсем не быстро! Да и не нужно, в общем-то. Главное сейчас — не наказать негодяя, а вернуть клад! Иначе уже завтра в полдень Хэльдиборны могут лишиться всего своего родового имущества! В гостиной Дома сейчас перебирает бумаги самый гадкий из когда-либо виденных мною людей — банкир Бачайс Пучежад. Он намерен любыми способами прибрать к рукам наши земли и прочие богатства! Если это произойдет, то уже через пару лет вместо нашего прекрасного Леса останется голый пустырь, на месте полей и угодий — заброшенный песчаный карьер и огромная свалка отходов, Пруд превратится в сливной резервуар для какой-нибудь грязной фабрики, а Дом — в гнусное увеселительное заведение для алчных, бессовестных, неряшливых и отчаянно тупых столичных обывателей…»

— «Так что же Вы, Мессир, в таком случае, делаете здесь у Пруда?!?» — жестко и требовательно вопросила Талантика: «Почему теряете время?!? Необходимо немедленно принимать меры, чтобы разрушить замыслы Пучежада! Если я смогу оказать Вам хоть какую-нибудь помощь, то давайте не станем мешкать!»

— «А ведь верно…» — задумчиво почесал затылок Кубош: «Я как-то и не сообразил, что живая девушка, наделенная магическим видением, может очень пригодиться! Что ж! Не будем терять времени! Только обещайте мне, что в этом деле будете во всем слушаться меня!»

(«Все мужчины одинаковы!» — с легкой печалью подумала красавица: «Даже домовому обязательно необходимо считать себя «главным»! Просто так, на равных, они не могут….»).

— «Странно! Бучайс покинул гостиную и направляется сюда — к пруду!» — прервал ее мысли домохранитель: «Подойдите и познакомьтесь с ним! А я скрытно прослежу за вами. Что-то неправильное есть в поведении этого мерзкого человека!»

* * *

Банкир и вельможа Бучайс Пучежад, пожалуй, действительно являлся известнейшим во всей Империи негодяем. Никто не мог понять: как удается этому человеку, замешанному практически во все грязные и неблаговидные финансовые аферы, не только «выходить сухим из воды», но и непрерывно богатеть и процветать. Еще более странным указанное обстоятельство представлялось в связи с манерами поведения в обществе, практикуемыми указанным лицом. Он не был ни обаятельным «пронырой», ни «светским львом», ни даже просто располагающей к себе персоной. Высокий, сутулый мужчина с неприятно-рыжей шевелюрой, мелкими чертами лица, маленькими, «поросячьими», постоянно бегающими глазками — в обществе Бучайс держался крайне высокомерно, всем своим видом выражая презрение к подавляющему большинству окружающих. Предупредителен и угодлив сей господин бывал крайне редко — и только перед людьми, однозначно более богатыми или обладавшими огромной властью. Банкира ненавидели буквально все, но он, казалось, только упивался всеобщей ненавистью… О его состоянии ходили легенды и в данной связи Кром-Кубоша остро беспокоил вопрос: «зачем столь богатому вельможе тратить свое время и силы на захват «копеечной» по его меркам собственности?». Ведь Пучежад мог бы легко, ничуть не напрягаясь, купить 10 таких усадеб, как Хэльдиборн…

И вот теперь, сутулясь и смешно подпрыгивая на ходу (за что еще в детстве товарищи прозвали его «кривым страусом»), Бучайс, сохраняя на лице неизменное надменно-презрительное выражение, в одиночку двигался к Хэльдиборнскому пруду. Вышедшую ему на встречу Талантику он внимательно ощупал глазками с головы до ног, скабрезно усмехнулся и процедил:

— «Что, леди? Желаете поближе познакомиться с состоятельным господином?»

Девушка, поперхнувшись от оскорбления, не смогла вымолвить ни слова. По-своему поняв ее молчание, Пучежад опять усмехнулся, легонько дотронулся до подбородка красавицы холодными и липкими пальцами правой руки (на указательном пальце блеснул огромный бриллиант), повернул голову девушки вправо-влево и добавил:

— «Что ж! Мила! Очень мила! Вполне годишься для небольшой интрижки! Но, пока я занят! Можешь подождать меня здесь или пойти со мной — как хочешь!» — с этими словами банкир, помахивая обильно украшенной драгоценностями тростью, направился дальше к берегу водоема, а ошеломленная столь отвратительной наглостью Талантика, чуть задержавшись, все же двинулась следом.

«Только не сорваться! Этот гадкий паук не стоит моих эмоций! Спокойно! Главное — понять, что он замышляет!» — настраивала себя она, на ходу изучая ауру, словно плащ окутавшую тело банкира. Грязная, рваная и дырявая серая тряпка с разводами ядовито-зеленого и мертвенно-синего оттенков, вся в мутно-белесых (даже на взгляд липких) пятнах, духовная оболочка негодяя, однако, вызывала не только омерзение, но и жуткий страх. А все потому, что изнутри, то почти затухая, то резко вспыхивая, ее подсвечивал зловещий багровый огонь… «Он не простой человек!» — догадалась Талантика: «Почему домовой не предупредил меня об этом? Или не знает?»