Детектив Замка Хэльдиборн (Сказки про домовых)

«Он ничуть не красивей меня!» — рассуждал Водомил: «Более того — я и сильнее, и быстрее! И творить волшбу умею не в пример лучше! Если бы я умел выходить на берег! Почему Вольноласка не дала мне такой возможности? Надо ее попросить!»

Не забудьте: Водомил был еще совсем юн — и только с виду напоминал зрелого мужчину. Он ничего не понимал в людях и подсказать ему, кроме как той же Вольноласке, было некому — пара десятков водохозяев ручьев и речек, впадавших в Великое Озеро, еще только нарождались… Сам Водомил не понимал разницы между собой и человеком, ему казалось — что он точно такой же, как другие мужчины Племени (членом которого он себя, по наивности, считал) — только намного сильнее. Поэтому, когда очередной раз настала пора побеседовать с возлюбленной (она пришла договориться об успешной охоте на тюленей), Водяной без обиняков попросил: «Богиня моя! Сделай так, чтобы я смог выходить на берег! Мне слишком одиноко все время сидеть в воде! Разве плохо будет, если я сам смогу приходить для беседы прямо к твоему порогу?»

Вольноласка подумала и не нашла, что возразить. Но, будучи волшебницей, сделала так, что Водомил не был виден никому, кроме ее самой и Отца-Вождя (на всякий случай — чтобы в ее отсутствие Племя не осталось без поддержки Водяного). И еще — Хозяин Озера не мог покидать свою стихию днем — а лишь глубокой ночью. С первыми петухами Водомил должен был немедленно возвращаться.

Сначала Водяной был вне себя от счастья — несколько ночей подряд он приходил к Дому Вождя, здоровался с самим Отцом-Вождем и Вольнолаской, обсуждал с ними разные дела и мечтал о том, как совсем скоро сможет поселиться в деревне навсегда… Свое Водяное Царство он воспринимал теперь только как Работу-для-Племени. Очень нужную и любимую работу, но все же… Напоминаю — по опыту он был совсем ребенок. А опыт ведь не заменишь ни умом, ни волшебными талантами!

Но все изменилось слишком быстро: на берега Великого Озера пришла Осень. С Ледников дохнуло злым холодом, в считанные дни у кромок берега возникла ледяная кромка… Водомил почувствовал, что его нестерпимо клонит в сон — любые дела теперь он творил в полудреме… Ходить в деревню становилось с каждой ночью все труднее и труднее, а однажды вечером, всплывая на поверхность, Водомил стукнулся макушкой о что-то твердое и прозрачное — всю поверхность Озера покрыла ледяная крыша… Без сил опустившись на дно, Водяной едва сумел забраться в самую глубокую яму, и, пристроившись под корягой рядом с какой-то огромной рыбиной, уснул беспробудным сном…

Весна в те времена приходила в наши края довольно поздно — лишь в самом конце апреля толстая ледяная броня на Озере лопнула и пропустила солнечные лучи в яму, где спал Водяной. Очнувшись, он некоторое время не мог сообразить — где находится: его почти человеческое мироощущение не совпадало с водяной жизнью, бурлившей вокруг. «Где я?» — с изумлением булькнул Водомил, всплыв к самой поверхности — под теплые солнечные лучи.

— «Ты в своем озере!» — спокойно ответил Огромный Сом, тоже просыпавшийся и теперь, лениво шевеля плавниками, набиравшийся тепла перед началом весеннего нереста.

— «А почему я не в деревне? Я же должен был зимовать там!» — вновь безмерно удивился Водяной.

— «С чего ты взял, Хозяин??» — Сом повернул к нему свою огромную голову: «Твой дом здесь — в Озере! Как и мой! Правда, ты мало похож на настоящего водного жителя… Послушай доброго совета: используй собственную волшебную силу — ее у тебя уже немало — и превратись в такого же как я! Тебе сразу станет легче управлять Водным Царством — вот увидишь!»

— «Вот еще!» — рассерженным моржом фыркнул Водомил: «Сказал тоже! Мой дом — в деревне людей! Как стемнеет — я туда немедленно вернусь!»

— «Смотри! Я тебя предупредил! Мне уже больше ста вёсен — я приплыл сюда по Большой Реке половину этого срока тому назад — и я видел людей много-много раз еще в юности — не раз рвал их сети, слушал их разговоры в лодках, в моей челюсти заросли мясом полдюжины костяных крючков, на которые меня ловили… Чем скорее ты поймешь, что твой мир тут, — тем лучше для тебя!» — заметив, что Водомил рассержен, Сом не стал искушать судьбу и камнем нырнул поглубже, оставив Водяного в одиночестве.

Водомил едва дождался темноты, чтобы со всех своих почти человеческих (только немного более прозрачных) ног кинуться в деревню — к такому близкому и родному для него Дому (из него мог бы, кстати, получиться прекрасный домовой, но, что называется — «не судьба»). Уже подбегая, Водяной увидел яркие костры, веселящихся вокруг них мужчин и женщин, радостные возгласы и пение.

«Что-то празднуют! Уж не мое ли возвращение?» — наивно обрадовался Хозяин Озера: «И верно — теперь рыбы и тюленей у них снова будет вдоволь!»

Как ошибался бедняга Водяной! Его надежды и иллюзии разрушил ни кто иной, как Отец-Вождь, встретивший нежданного гостя на пороге Дома.