Детективная богадельня

Через две недели после свадьбы мы отправились на тот проклятый остров, где Линк неожиданно погиб. Я понимаю, сейчас уже будет сложно доказать, что я не убил своего лучшего друга и покровителя, но это чистая правда. Габриэль был единственным человеком, который любил и понимал меня.

Когда утром, проснувшись в палатке, я не обнаружил его, я, точно потерянный, бродил по всему острову, пока не заметил в воде тело моего единственного друга. Должно быть, Габриэль хотел половить рыбу и, оступившись, упал в воду, где запутался в чьих-то старых сетях. Я вытащил его на берег, но откачать уже не мог.

На остров мы приехали в пятницу, и в пятницу, по договоренности, нас должен был забрать местный рыбак.

И вот я остался один-одинешенек, рядом с телом Линка и всеми его планами относительно нас двоих, всеми его обещаниями, которым теперь была цена — ломаный грош в базарный день. Я даже злился на него, орал на весь остров о том, что он бросил меня, что он поступил со мной скверно, что теперь я вынужден снова окунуться в дерьмо, из которого вышел.

В отчаянии я смотрел на вещи Габриэля. Вещи, которые теперь ему были не нужны и которые следовало отправить его отцу, которому они тоже будут не нужны. А я… А я, может быть, еще сяду за то, что не уберег Линка, потому что на острове были только он и я, потому что у меня нет денег нанять толкового адвоката, а его отец непременно пожелает отыграться на мне за то, что я жив, а его ненаглядный сын умер. Значит, мое дело дрянь.

Когда приехали полицейские, я почти не понимал уже, что происходит. Меня спросили мое имя, а я все время твердил: Габриэль Линк, Габриэль Линк, Габриэль Линк. У меня был сильный шок, теперь я это понимаю. Они дали мне успокоительного, потом очень деликатно собрали наши вещи и отправили меня в госпиталь, а его, полагаю, в полицейский морг, если в их глуши, конечно, имеются таковые.

Я пришел в себя уже в больничной палате, первое время доктор держал меня на сильном успокоительном, во всяком случае, я все время спал и видел кошмарные сны. Потом мне сказали, что тело Эдуарда Грина забрала и похоронила его супруга на кладбище в деревеньке Оберстдорф. Когда меня выписали, я зашел в полицейский участок и получил документы и вещи. В полицейской конюшне меня ждала пара великолепных рысаков, которые, разумеется, тут же признали меня. Я не помню, когда сообщил вежливому пожилому инспектору, где мы остановились, но, должно быть, они как-то узнали об этом. Я заплатил за содержание лошадей, так как в участке мне выдали все наши вещи и кошелек Линка.

И вот я добрался до Лондона, где мой друг снимал небольшую квартирку, в ней он проводил время с друзьями и девушками. У меня почти не осталось денег, но была дорогая коляска и пара породистых жеребцов, камера и вещи, которые мы брали с собой и которые я теперь обнаружил в доме. Я вспомнил этот адрес, нашел среди пожитков Габриэля ключи и просто открыл дверь.

Там я просидел около недели, выходя за продуктами по вечерам, перед закрытием лавок. Я понятия не имел, насколько хорошо знали Линка соседи, поэтому старался не показываться им на глаза. Я оставался там около недели, все время трясясь от страха, что меня опознают и отведут в ближайший участок. А потом вдруг я понял, я осознал, что все вокруг глухи и слепы, что никому нет до меня дела, и самое большее, чего я могу здесь дождаться, — это визита хозяина квартиры за очередной платой.

Я тщательно оделся, отправился в самую дорогую и роскошную парикмахерскую, где меня подстригли и побрили.

— Как обычно? — спросил цирюльник. Внутри у меня похолодело, но я взял себя в руки и утвердительно кивнул.

Руки мастера немца порхали надо мной, он не просто брил, он делал массаж, потом горячий компресс, потом снова массаж с ароматным кремом. Услуга стоила недешево, но она действительно того стоила. Уснул ли я, попал ли в рай, где ангелы пели над моей головой «Ах, мой милый Августин». Когда я очнулся и взглянул в зеркало, на меня смотрел прекрасный, как никогда прежде, Габриэль Линк. Я стал им, исполнилась заветная мечта.

Всю жизнь я завидовал Линку, его выезду — теперь это был мой выезд, его фотокамере — она тоже сделалась моей. В квартире, которую снимал Линк, я нашел деньги и дорогие вещи. Конечно, надолго этого не могло хватить, но после того, как я осуществил свою заветную мечту — стать Габриэлем Линком, я каким-то образом унаследовал и мечту своего друга — сделаться фотографом. Правда, сколько я ни старался, я так и не научился запечатлевать картины природы, как делал это Линк, но зато я устроился в полицию и стал полицейским фотографом.

Конечно, это было совсем не то, чего бы хотел Габриэль, но все-таки я не был полностью им и, унаследовав его имя и имущество, не обрел вместе с тем его таланта. Линк мечтал сделаться настоящим фотохудожником и прославить свое имя, меня же манила криминальная колонка.