Дети ада

— Тоже, конечно, хорошие хапуги, рвачи, но давали жить и народу. А эти ведь всех простых людей душат ценами.

— Выходит любая власть — зло?

— У нас, дружище, безвластие, иначе преступность так не захлестнула бы страну. Власть, может, и зло, но без нее — хаос и анархия.

Ивану не хотелось толковать об одном и том же. Хватит с него газет, радио, телевидения — эта тема все сейчас в мире заполнила. Может, тоже специально это делается, чтобы из огня таскать кое-кому жареные каштаны?..

— Если еще у Глобова будешь говорить о политике, я...

— Что ты? — покосился на него Дегтярев. Он был расстроен, на лбу собрались морщины. Редко шеф так заводился, обычно умел держать себя в руках.

— На берегу залива погуляю, — улыбнулся Иван.

— Глобов — деловой человек и время у него, как говорят американцы, — деньги.

— А наше время?

— Наше время он купил, — усмехнулся шеф. Рогожину все же удалось его отвлечь от политики.

Они уже проехали Репино, вскоре показалась надпись на бетонном столбе «Комарово». Здесь больше сосен и елей, чем других деревьев. На земле поблескивали желтые иголки, много их было и на асфальте. Дача находилась почти на границе с Зеленогорском. Дегтярев свернул с шоссе вправо, метров двести проехали по узкой, окруженной высокими соснами заасфальтированной дорожке, неожиданно открылась тронутая рябью сверкающая гладь Финского залива. У берега много разлеглось камней-валунов. На некоторых отдыхали белые чайки. Еще несколько поворотов, объезд огороженного строящегося здания и они подъехали к высоким металлическим воротам. Двухэтажная белокаменная дача с террасами, флигелями, гаражом, подсобными помещениями во всей красе открылась перед ними. На огромном участке, наверное, с гектар, не видно ни одной грядки — кругом сосны, ели, березы. Те, что ближе к заливу были приземистыми, корявыми с далеко выброшенными к морю красными узловатыми ветвями. У самой дачи — высокие, стройные. Крашеная металлическая крыша была усеяна желтыми иголками, черными сучками. На берегу виднелся отдельный огороженный металлической сеткой пляж, крашеный лодочный сарай, у причала белела шлюпка с трехцветным российским флагом. На широкой корме — подвесной мотор. Чугунные ворота с затейливой ковкой были закрыты, из узкой будки вышел широкоплечий человек в брюках и безрукавке десантника, но без берета. Дегтярев вылез из машины, коротко переговорил с ним. Охранник снова нырнул в будку и створки ворот поехали по направляющим роликам в разные стороны. Тимофей Викторович снова сел за руль и поставил машину на заасфальтированную стоянку возле флигеля, там даже были выложены белым кирпичом разделительные полосы. Внимание Рогожина привлек довольно свежий с тонированными стеклами «Мерседес», номер был санкт-петербургский — одни тройки. Что это означало Иван не знал, но слышал, что некоторым «крутым» деятелям ГАИ выдает специальные номера, дающие некоторые преимущества владельцам таких машин по сравнению с обыкновенными смертными.

Второй охранник ожидал их у парадного входа, плечи и шея ничуть не менее крепкие, чем у того, что сидел в будке. И взгляд настороженный, цепкий. Нарождается новый тип подручных. Раньше охраняли только партийных бонз, а теперь вот и миллионеров... Рогожин насмотрелся фильмов про мафии и гангстеров, так вот охранники, железобетонные ворота, будка с телефоном — все это будто специально взято из фильма про американского «крестного отца». И даже манера лениво отвечать на вопросы и жевать резинку была позаимствована оттуда же. Не видно только автоматов «узи» и пистолетов под мышкой. Громила с бычьей шеей поздоровался с Дегтяревым за руку, даже соизволил небрежно улыбнуться и лично проводил их в шикарно обставленный холл на первом этаже.

— Босс с массажистом в сауне, — проговорил он. — Садитесь к столу, полистайте журналы.

Вокруг круглого с мраморной столешницей стола на причудливо изогнутых резных ножках стояли несколько легких изящных кресел с мягкими сидениями явно не отечественного производства, а на столе разбросаны красочные иностранные журналы с ослепительными обнаженными красотками. Подобные Иван еще работая в комсомоле, просматривал.

— Ну прямо Голливуд! — проводив взглядом скрывшегося за желтой дверью охранника, сказал Иван. — Не хватает только Чарльза Бронсона или Пола Ньюмана...

— Глобов показался мне неплохим мужиком, — сказал Тимофей Викторович. — Нам пора, братец, менять свое представление о богатых людях. Как и везде среди них есть порядочные, совестливые, а есть и акулы, ради денег готовые любого проглотить с потрохами.

— Я и не думаю, что все наши доморощенные богатеи — негодяи, — улыбнулся Иван. — Просто мы еще не привыкли ко всему этому... — он обвел глазами холл. — Босс в сауне да еще с массажистом!

— Ладно, что не с бабой, — хохотнул Дегтярев.

Вскоре дверь распахнулась и охранник поставил перед ними на стол мельхиоровый поднос с несколькими разноцветными бутылками, какие Иван видел только в кооперативных магазинах и ларьках. Была и закуска.