Дети Гамельна. Ярчуки

А как иначе? В легенду ли, в песню ли, или в иное бессмертье, только так, с пробитым пулей сердцем или срубленной башкою лыцарей допускают. С самых древнейших времен тот порядок заведен и никому его не отменить.

Но бывают и иные смерти. Незнаменитые. Сойдутся накоротке под лунном светом или в утреннем тумане безымянные тени, глухо перестукнут выстрелы, мелькнут клинки, кратко застонет кто-то с распоротым брюхом. И вновь пуста дорога. Ни могилы, ни песни, ни гордых имен, те гибели после себя не оставят. Земля, вода да беспамятство всё спрячет. Не подвигами тени заняты, а работой. Да кто знает, где пользы больше: в битвах знаменитейших или в кратком миге резни, что те битвы вовсе ненужными делает?..

***

Под никчемные философские рассуждения всадников стучали копыта лошадей — отряд миновал старый мост. Мелькнула вода под низкими позеленевшими сваями, пятна ленивой ряски и рогоз топких берегов. Склонились в поклонах селяне, отступившие на обочину, дабы благоразумно пропустить вооружённую кавалькаду. Низко гнули шеи старик с двумя козами, пара баб с вязанками хвороста. Козы непочтительно мемекнули вслед воинству. Мирославу захотелось молока, лучше, конечно, прохладного, из погреба. Годы своё берут — полдня в седле, а уже о всякой ерунде думается.

Отряд двигался двумя частями: наёмники впереди, войско, спешно собранное в монастыре, отстало. Хитрость невеликая, но на первый взгляд, десяток всадников и дюжина верховых поляков, сопровождавших повозку с двумя монахами, ничего общего, кроме общеизбранной дороги не имеют. Мирослав надежд на союзников не возлагал — два случайных шляхтича со слугами, да священнослужители, мало что могут в столь сложном деле. Но лучше такая помощь, чем вообще никакой. Почти наверняка отряд ждёт засада, и тогда лишний, пусть и неподготовленный человек может сыграть немалую роль. Пулю отвлечёт на себя, к примеру. Имелись и кое-какие задумки, пусть и предварительные. Сейчас главное прийти на место заранее, осмотреться без спешки.

Задумавшегося командира догнал всадник — Дмитро.

Мирослав сдержал раздражение — не напрасно ли взяли казака? Опять бледный и, очевидно, не в себе. Надо было при часовенке оставлять, что по дороге встретилась. С иконами вместе, которые капитан из костёла забрал. Чтобы сидел тихонько, и под ногами не путался. Жаль парня, видать, очень уж его гибель невесты перемяла…

— Что скажешь?

— Капитан, дозвольте к мосту вернуться.

— Что вдруг? Лягушек послушать или морду умыть?

— Привиделось, — признался Дмитро, кусая ус. — Та дивчина с хворостом…

— Похожа, что ли? — не особенно удивился капитан, как ни странно тоже запомнивший селянку — уж очень изящна. И вязанка неуместна, будто хворост ей в шутку сунули.

— Вовсе лицом не похожа, но как-то ковырнуло меня, что довольно таки похожа, — путано попытался объяснить Дмитро.

Мирослав придержал коня:

— Ты, охотник, очнись. Отплатил за невесту как мог, теперь делом занимайся и без всякой дури.

— Да пусть завернет по-быстрому, — ухмыльнулся подъехавший Литвин. — Трава у речушки мягка, девка недурна. Оно и полегчает.

— Сейчас разок в грызло и полегчает, — одернул болтуна капитан, слыша, как скрипит зубами казак.

От оставленного за спиной моста донесся странный звук — глухие быстрые удары, словно немаленький дятел на берегу решил дупло обустроить.

— Это еще что? — изумился Котодрал.

Долетел хруст ломающегося дерева…

— Ну-ка… — Мирослав спешно разворачивал коня.

***

Вернулись — у моста было пусто, но сама переправа весьма изменилась — середина настила просела в воду и расползлась. Ещё расходились круги и колыхался ковер ряски.

— Это как же? — растеряно спросил Йозеф. — С виду же крепкий был.

Всадники разделились, осматривая ближний берег — нашелся намёк на тропинку, но никаких особых следов. К переправе, между тем, подошел резерв — поляки с недоумением смотрели на просевший мост, один из ксёндзов восстав на повозке, из-под руки обозревал окрестности.

Глупо. Перебраться по покосившемуся мосту пешему человеку особого труда не составляло. Лошадям труднее, но их можно перевести и по воде — речушка не отличалась глубиной и бурностью течения. Но берег вязкий, лошади рискуют ногами, да и повозка там уж точно не пройдет.

Брод отыскался выше по реке. Времени потеряли порядком. Как нарочно — встреча назначена на вечер, было бы желательно приехать заранее и освоиться на месте. Теперь вряд ли удастся…

***

… — Вот застудишься и сопли потекут, — грозил Хома.

Хеленка жалобно морщилась — опять накатила на дивчину мертвенность, считай, вовсе лишила голоса. Оно и понятно — вокруг колдунов, что блох у шального кобеля на хвосте…