Дети гарнизона

– Да, твое дело уж к концу: или пан – или пропал. И она, твоя зазноба, на все согласна для тебя. Сам-то ты не вхож в замок, а вот она? Сможет, ведь вы с ней повязаны в ночи на Ивана Купала. У вас одна жизнь, одна судьба. Только подскажи…

– Что?

Шлецка радостно зашептал, наклонившись к самому его уху:

– Слыхал я, что граф одарил графиню приличным подарком – алмазной диадемой. Так вот, твоя Елена знает, где графиня хранит свои безделушки. Через день съезжают баре в столицы, будет суета, неразбериха. А завтра в бухте до вечера будет на рейде турецкая фелюга. Все очень просто: она берет ларец с драгоценностями графини – ваш! А мне ты отдаешь найденные для графа курганные древности. Вместе с ней садишься на борт – и через сутки вы свободны и богаты, и свадьба ваша состоится в прекрасном городе Истамбуле!»

– Клятый контрабандюга! – взволнованно комментировал Костя Ленкино чтение.

« – Да как ты смеешь, нехристь проклятый! – Петр испепелил взглядом иноверца.

– Но-но, полегче, каторжник! Не хочешь по-хорошему – будет по-плохому. Завтра же графиня прознает о вашей связи, и поняв, что подлый каторжник сорвал сей прекрасный цветок целомудрия ее воспитанницы, немедленно переведет скверную в холопскую, к дворне. А тебя – обратно в кандалы, голубчик. Но еще и другое! Знаю я вскрытую тобой древнюю могилу, самую клятую, для твоей крови, и будь уверен, шепну заветное словечко, и начертаю на той земле зловещие письмена моих предков. И будет тебе и зазнобе твоей страшная кара! И будешь ты ни жив ни мертв, и все твои потомки приречены на жалкие скитанья до скончанья века. Устроил бы на дольше, но и этого хватит. А дело дельное выполнят другие, рыцарь ты – да в кандалах.

– Убирайся, или я сверну тебе шею! – закричал Петр.

Щлецка, набравшись сил у приближающейся ночи, ядовито зашептал заклинанье, от которого волосы встали дыбом, будто от сильного морского ветра, и загудело в ушах, и закачало, как при сильном шторме.

– Я скорее потеряю жизнь, чем честь!.. – начавшись криком, голос перешел на умолкающий шепот.

Наступила темень. Юркнул колдун в темноту густеющей ночи.

Петр пришел в себя, облитый неверным призрачных лунным светом. «Что было со мной, с Оленкой? Ах да, вспомнил». Почувствовал, что грудь колют странные коробочки. Вынул из-за пазухи. Открыл их одну за другой: пустые. Все – кроме одной. В той блистал перстенек с камушком. Перекрестился. Но только, один раз сведши дружбу с хвостатым, не уповай на Господа.

Так и есть, это коробочки от барских бриллиантов, о каких толковал Шлецка, и перстень оттуда же. Неужели заставил Оленку украсть и принести драгоценности благодетельницы? Не может быть. Это Шлецка околдовал, подстроил! Чтобы получить шлем из древней проклятой могилы и навести на него все подозренья. Нужно бежать к Оленке, к барыне и все рассказать. Всю правду. Как было.

Сжимая в ладони блиставшую гранеными камнями в свете луны драгоценность, поспешил в замок предупредить коварный замысел злодея. Рассказать барыне все, разом, предостеречь и руку Оленки попросить. Для этого необходимо было ее разыскать. Но как войти в замок? Никто и близко не пропустит ночью к барским покоям его, бывшего колодника.

Дождавшись полной темноты, Петр пробрался к большим окнам гостевого зала. Влез на подоконник, потянулся, пытаясь открыть верхнюю фрамугу – еще усилие и – стекло в окне предательски треснуло, в зале истошным басом залаяли доги. Испуганные вопли челяди: «Кто-то лезет в окно? Воры, воры!» В комнатах мелькающие огоньки свечей.

«Бежать! – первая мысль, которая запульсировала в висках. – Бежать, скрыться… – Но другой голос, голос чести, образумил: – Нет, никогда, я не вор, я должен вернуть драгоценность, предупредить… Поймут…»

А безжалостные руки челяди и охраны уже схватили, сорвали, смяли его, бросили на землю, придавив потными телами. На шум вышел хозяин.

– Поднимите и поставьте.

Челядь встряхнула, подняла с земли.

– А, это из наших каторжан? Ну-ка, проверьте ему карманы…

– Ваше превосходительство, – пытался открыть правду Петр, язык не повиновался, во рту как колом стоял, одно мычание. Заколдовал проклятый Шлецка!

– Молчать! Как смеешь мычать в моем присутствии? Ты, вор и разбойник!

Челядь больно пинала его кулаками в бок, выворачивая карманы, солдат-ветеран наподдал под дых оружейным прикладом. Петр упал в пыль к ногам генерала…

Выбежала испуганная барыня с Еленой, ужаснулись. Глаза любимой кричали: что ты наделал! Зачем, зачем?

– Вот ваша пропавшая брошь. И футлярчики, пустые, – зло прошептал граф жене.

– Пресловутый вор, мадам! О нем недавно докладывал капитан Крыжановский. Остается выяснить, куда дел остальное, драгоценности, бесценные курганные древности и шолом Ахиллеса? И есть ли у него сообщники. Мычит от страха, речь потерял. Но ничего, заговорит. Подумать только, все им дал… О, неблагодарное отребье! Вы правы, мадам, почему так сильно боялись воров. В кандалы, в подвал, а утром на плац, двадцать шпицрутенов влепить, нет, пятьдесят, завтра же!