Дети горчичного рая

– Ну и мразь этот Мак-Магон! Да и дружок его не лучше! Втравили нас в эту кашу! А этот проклятый негритенок теперь еще выше задерет нос. Видали: учитель его сторону держит. Ну да погоди, я с ним еще посчитаюсь на гонках!

– А если он тебя опять обставит, как в прошлом году? – спросил кто-то из мальчишек. – Что ты можешь поделать против его «Свирели»! Говорят, это какая-то необыкновенная модель…

– Давайте не задерживаться, ребята, – вмешался низенький, коренастый Дик – адъютант Мэрфи, – а то как бы и нам не попало! Ведь мы здесь чужие…

– Как денежки получать, так свои были, а как расплачиваться, так чужие? – насмешливо сказал кто-то из ватаги. – Теперь уж придется за них отвечать.

– Ничего не придется. Вы только держите язык за зубами, – сказал Мэрфи.

Он пронзительно свистнул, и ватага начала поспешно удаляться в сторону реки.

– Слава богу, они еще не успели расправиться с Робинсоном! – с облегчением пробормотал почтальон, который слышал весь разговор. – Это самое главное. Подробности узнаю потом у мистера Ричардсона, а сейчас побегу предупредить эту кудрявую бедную крошку!

И дядя Пост, забыв о том, что его оливковое сокровище осталось беспризорным где-то на дорогах Эдема, а бесчисленные адресаты ждут своей ежедневной почты, отправился к коттеджу, где обитало семейство Мак-Магонов.

Подойдя к стандартному лоуну – лужайке, обрамлявшей почти все дома в этой вылощенной части Верхнего города, старый почтальон заколебался: как ему вызвать девочку? Все окна закрыты, да и не к лицу ему, старому человеку, стоять и взывать под окнами, как какому-нибудь скрипачу или шарманщику.

С другой стороны, постучаться в дом и спросить молодую леди тоже было неловко. А что, если выйдет сам директор или его жена и спросят, зачем почтальону нужна их дочь. Что может ответить на это дядя Пост? Что он вошел в заговор с их дочерью против их собственного сына? Что он всей душой стоит на стороне негритянского мальчика против белых мальчиков?

Старому почтальону было известно, как косится начальство на тех, кто водит дружбу с неграми и вообще с цветными, а ему до поры до времени вовсе не хотелось портить отношения с начальством.

Да, но как же быть?

И тут вдруг дядю Поста осенила отличная мысль. Старый почтальон поднял на шнурке свой знаменитый рожок и затрубил.

Раздался звук певуче-пронзительный, лесной. Звук обежал весь дом, проник во все окна и двери. Почти тотчас же распахнулась дверь мак-магоновского жилища, и Кэт, вся пылающая от волнения и нетерпения, бросилась к старому почтальону:

– Ну как, вы успели?.. Что там у них? Ох, дядя Пост, не томите, говорите скорее!

Дядя Пост смущенно переминался: впервые в жизни он себя чувствовал виноватым перед таким, казалось бы, малым существом. Однако старик наконец собрался с духом и рассказал Кэт, что произошло с ним, после того как они расстались. Он с жаром каялся в своей вине, в своем, как он называл, «предательстве», он не мог простить себе старческой болтливости.

К его удивлению, Кэт почти не обратила внимания на эту сторону дела. Ее больше интересовало другое.

– Так, значит, им не удалось выгнать этого мальчика из старост? – спросила она. – Ох, как я рада! Я прямо до смерти рада! И как это замечательно, что они провалились!.. Так им и надо!

Кэт торжествовала.

– Подумай лучше о себе, – сказал ей дядя Пост. – Может, тебе лучше пока спрятаться куда-нибудь или сказать обо всем матери, чтобы она за тебя заступилась в случае чего?.. Ведь они, разумеется, считают, что это ты – главная виновница их провала и подстроила всю эту штуку… И, конечно, они захотят с тобой рассчитаться за все…

Кэт тряхнула апельсиновыми кудрями.

– Ну что ж, мученики всегда страдали за идею! – воскликнула она гордо. – Мне мама читала про святую Барбару, как она не боялась никаких пыток. А про Джордано Бруно я сама недавно прочла. Его жгли на костре, но он все-таки победил, и враги его были посрамлены… Я знаю, что перехитрила и Фэйни и Роя, я теперь ничего не боюсь. Пускай они приходят и убивают меня!

Старый почтальон не знал, смеяться ему или негодовать.

– Вон ты какая… великомученица! – сказал он, стараясь скрыть улыбку. – А все-таки лучше, по-моему, попросить маму, чтобы она спрятала тебя!

Кэт усмехнулась:

– Что вы, дядя Пост! Ведь это я прячу маму и заступаюсь за нее перед Фэйни и папой… Но когда-нибудь, когда я вырасту, я отомщу им за всё…

И тут старому почтальону осталось только изумиться мужеству маленькой девочки и ужаснуться ненависти, переполняющей ее детское сердце.

24. Сыщики на почте

Пользуясь неограниченной свободой, мы с тобой, читатель, перепрыгнем через несколько дней и застанем дядю Поста в почтовой конторе разбирающим корреспонденцию, предназначенную к отправке.

Это была огромная, пестрая груда писем, простых, срочных, заказных, отправляемых воздушным, водным, автомобильным и железнодорожным путем, писем с марками разного достоинства, на которых был изображен первый президент Америки – Георг Вашингтон.