Дети Йеманжи

Мгновение на веранде было тихо – а затем к столу метнулся Шанго. Его огромная рука сгребла из керамической миски ключи от обеих машин и мощным броском отправила их далеко в сад. И Шанго кинулся прочь.

– Постой! – закричала Эва, выбегая за ним, – Шанго! Постой!

Он сидел в машине: огромном джипе с красно-белыми зигзагами на дверцах. Джип уже трогался с места, когда Эва рванула дверцу и в последний момент успела вскочить на переднее сиденье рядом с братом. Тот, казалось, даже не заметил этого. Утопил в пол педаль газа, и внедорожник, дёрнувшись, как живая, вылетел на дорогу – в конце которой едва виднелась точка мотоцикла.

Джип мчался по мокрой трассе в город. Его заносило на поворотах, отчаянно визжали покрышки. Редкие встречные машины, сигналя, шарахались к обочине. Эва сидела накрепко зажмурившись. Её мотало по сиденью, но она так и не решилась нащупать ремень и пристегнуться. Обезумевшее сердце колотилось, казалось, где-то в горле, не давая дышать. Изредка она взглядывала на грубый, словно наспех выбитый молотком из куска антрацита профиль Шанго – и от страха снова закрывала глаза.

«Зачем, зачем я погналась за ним? Что я смогу? Удержать его? Но как?! Кто удержит его после такого? Господи, где же Огун, Ошосси, Йанса? Может быть, хоть они…»

Но в глубине души Эва понимала: ни Огуну, ни остальным не остановить сейчас Шанго – повелителя молний.

– Шанго… – решилась, наконец, она открыть рот. – Пожалуйста… Не надо, пожалуйста…

Он даже не повернул головы. И до самого конца пути Эва молчала. Молчала, когда впереди, на прямой дороге замелькал, приближаясь, знакомый мотоцикл. Молчала, когда Шанго выжал до предела педаль газа и джип полетел, как ракета. Молчала, когда мотоцикл Эшу занесло и он на всём ходу вылетел на обочину в трёх шагах от пустынного, заштрихованного дождём пляжа. Шанго еле успел затормозить. Джип налетел прямо на мотоцикл, подмяв его под свой бампер, но Эшу уже не было на нём. Он во все лопатки, увязая в песке, летел через пляж. Шанго, выскочив из машины и на ходу выдёргивая из-за ремня пистолет, помчался следом. Эва сбросила шлёпанцы и босиком кинулась вдогонку.

Впоследствии Эва так и не смогла понять, как ей удалось догнать несущегося, словно гаубичный снаряд, Шанго. Но она успела вовремя. И в тот миг, когда Эшу, споткнувшись, упал и Шанго, коротко щёлкнув предохранителем, вскинул пистолет, Эва прыгнула на спину старшего брата. Кричать она не могла: голос пропал от ужаса. У неё получилось только, задыхаясь, жалобно прошептать:

– Шанго, ради твоей матери… Ради вашей матери… Ты не убьёшь своего брата!

Выстрел всё-таки грянул, далеко разлетевшись по воде, – но Эва уже знала: пуля летит не в голову скорчившегося на песке Эшу. Шанго уронил пистолет. Эва, разжав руки, соскользнула на песок. И тут же рядом с ней рухнул на колени Шанго. Она увидела его запрокинутое лицо, стиснутые, яростно оскаленные зубы.

– Шанго! Шанго! Всё, ради бога, всё… Успокойся… Всё позади, всё закончилось! Ты этого не делал… Ты не оскорблял мать… Это не ты… Понимаешь? Успокойся, всё прошло… Это был не ты!

Шанго не отвечал. Его била крупная дрожь. Из полусомкнутых губ вырывались короткие, отрывистые всхлипы. По лицу бежали капли дождя. Он замолотил по песку огромными кулаками, замотал головой, словно пытаясь сорвать с себя что-то: Эву обдало водопадом брызг. Наконец, сквозь зубы Шанго вырвался сдавленный рык, перешедший в хриплое, протяжное рыдание. Неловко отбросив ногой пистолет, Эва села на песок рядом с братом. Обняла его широченные плечи, притянула Шанго к себе – и он взвыл, содрогаясь всем телом, в её объятиях. С полосы гальки, приподнявшись на локте, на них безмолвно смотрел Эшу.

Эва не знала, сколько времени она и Шанго просидели рядом на мокром песке. Дождь не переставал. От сырости девушку уже начало знобить, и она тщетно натягивала на колени мокрый подол платья. Шанго же ничего не замечал. Он сидел неподвижно, до боли сжимая руку сестры. Улыбался, запрокинув к небу мокрое от слёз и дождя лицо. Эта слабая улыбка настолько не шла к его грубой, изуродованной недавними побоями физиономии, что Эва боялась на него смотреть. Боялась она и обернуться на Эшу, который, – она слышала, – никуда не ушёл. Минута шла за минутой, пустынный пляж заливало дождём – а они втроём сидели под этой хлещущей сетью и молчали. И Эва подпрыгнула от неожиданности, когда над берегом раздался звонкий и радостный крик:

– Шанго! Шанго!

Ошун, лёгкая и тоненькая, неслась через пляж, и выбившиеся из узла волосы реяли за ней, словно хвост кометы. Едва услышав её голос, Шанго вскочил. И ждал, протянув ладони, забыв убрать с лица облегчённую и недоверчивую улыбку. Ошун взлетела к нему на руки, прижалась всем телом, засмеялась, заплакала, обхватила курчавую, мокрую голову Шанго – и они вдвоём повалились на песок. И Эва успела только увидеть, как мощные руки цвета горького шоколада срывают с её подруги жёлтое платье.

А на дороге над пляжем видна была крыша чёрного джипа. И Огун уже спускался по дорожке из камней. Вскочив, Эва пошла ему навстречу.