Дети Мёртвого Леса

— Я не плачу, — говорит она.

— Плачешь. Голос дрожит. Только я хочу сказать, Шельда — я не обманывал Норага. Это было его решение. Если ты жила с ним, то и без меня знаешь. «Лучше быстрая смерть, чем год за годом превращаться в тварь». И я с ним согласен. Сложно уловил эту грань, когда перестаешь быть человеком, особенно, если ничего не можешь с этим сделать. Я поступил именно так, как ему обещал.

— Т-ты!.. — Шельда дергается, судорожный вздох, почти всхлип… да, она плачет. — Ублюдок!

— Ударишь меня? — говорит он.

Нет… хватит с нее. Слезы текут по щекам. Впервые, со смерти мужа… Нет, она и тогда не могла плакать, казалось, все выгорело внутри. Плакала только, пока он был жив. А теперь…

— Или, может быть, ты знаешь, Шельда, как остановить Лес? Как сделать, чтобы он больше не требовал крови? Чтобы твари сдохли все разом?

Шельда молчит. Ей нечего на это ответить.

— Я почти закончил, — говорит Хёнрир. — Принесешь чистой воды?

Глава 4. Хёд

Весной пахнет.

Холодно еще, и ветер пробирает до костей, но все равно так удивительно приятно выбраться на крыльцо, вдохнуть…

Мир вокруг. Его не увидеть, но он все равно здесь. Люди… слышно, как соседки переругиваются вдалеке, где-то колют дрова, веселые крики ребятни, собака залаяла…

Скоро Тьяден придет обедать.

Шельда вернется.

— Пообещай, что не сбежишь, — сказала Шельда уходя. — Пообещай. По крайней мере, пока Лес не придет за обещанной жертвой. И тогда я попрошу Орфоста сделать тебе костыль, ты сможешь выйти на улицу, если захочешь.

— Ты думаешь, я в состоянии сбежать от тебя? — удивился он.

Шельда хотела что-то ответить, но… долго колебалась.

— Сейчас еще нет, — сказала она. — Но кто знает, если к тебе начнет возвращаться сила…

— Если вернется сила, то твои костыли мне будут уже не нужны.

Она вздрагивает, слышно ее чуть судорожный вздох.

Той силы, которая была у него когда-то, хватит, чтобы самостоятельно восстановить ногу и зрение. Он сможет сделать сам то, что когда-то сделал Лес.

Вопрос в том, вернется ли сила.

— Пообещай, — потребовала она.

— И ты поверишь моему слову? А если я обману тебя?

— Лес не пустит тебя назад. Убьет.

Голос Шельды напряженно звенел льдом.

— Да? Значит, если я тебя обману, то Лес меня накажет? Я правильно понял, Шельда?

— Пообещай.

— Шельда, не лезь ко мне в голову, убери ментальные нити. Они прорастают. Если я нужен тебе, как послушная тварь, то почему ты не сделала этого раньше?

— Пообещай мне, и я сделаю так, что ты сможешь ходить.

— Нет, — сказал он. — Пока не понимаю твоих игр, я ничего не стану тебе обещать. Хочешь, попробуй убить меня. Но заставить — ты не заставишь.

Шельда ушла тогда.

А он сидит.

Костыль — неплохая идея, между прочим.

Дом в деревне, а значит, должен быть какой-то сарай. И там… грабли, например. Обмотать зубья тряпкой, будет опора под плечо, подмышку. Подрезать черенок, если слишком длинный… Если не найдет грабли, то лопату, косу… крепкую палку с опорой под руку, придумать что-нибудь. Все лучше, чем табуретка. Вряд ли Шельде это понравится, но он попробует, все равно.

Но главное — попытаться нащупать силу. Если первые проблески есть, то есть и надежда. Хёд чувствует ее, где-то рядом. Пока ничего не сделать самому, даже палец, поцарапанный день назад, никак не заживает… это так непривычно. Но видеть свет силы он может. Попытаться…

Шаги. Быстрые, едва не вприпрыжку. Тьяден?

— Хёд! — весело кричит Тьяден издалека. — Ты уже на крыльцо вышел!

— Да, — говорит он. — Воздухом подышать.

— Холодно ведь, ты так замерзнешь. Может быть, в дом пойдем?

Подбегает и, кажется, даже, руку собирается протянуть, помочь Хёду подняться, но наверняка не скажешь. Рядом стоит.

— Подожди, — говорит Хёд. — Посиди немного со мной. Расскажи, а ведь какой-то сарай рядом есть? Такой, чтобы грабли лежали, лопаты и что-то такое? Чем здесь раньше огород копали?

* * *

К вечеру Хёд научился ходить с помощью старой швабры, найденной Тьяденом в сарае. Швабра оказалась крепкой, не шаталась у основания и вес Хёда держала хорошо, правда была чуть коротковатой, но это не страшно, все лучше, чем табуретка.

Шельда не слишком обрадовалась такой идее, но возражать не стала.

Молчала. Только осторожно пыталась прощупать его, Хёд чувствовал прикосновения магии. И с этой магией он пока ничего сделать не мог… это заставляло напрячься.

К вечеру пришел Эван.

— Добрый вечер, Шельда, — сказал он.

— Эван, заходи. Как ты сегодня?

— Намного лучше, спасибо, — в его голосе благодарность и едва скрываемое недоверие. Слишком быстро? Человек с пробитым легким, который вчера едва держался на ногах, сегодня прекрасно себя чувствует.

Даже по звуку шагов отчетливо слышно, что это так. Шаги ровнее, увереннее. И осторожнее. Он понимает?

Интересно, насколько сильна магия Шельды?

— Я рада, — говорит она. — Как вы устроились?

Эван тяжело и шумно вздыхает.

— Отлично, — почти резко говорит он.

И все же, нервы у него на пределе, еще немного, и сорвется. Хёд слушает.

— Садись, я посмотрю, как у тебя, — говорит Шельда.