Дети Мёртвого Леса

Они вышли из Торенхолла три дня назад, но все это слилось в один бесконечный день, без сна, почти без еды. Невозможно спать и кусок в горло не лезет. Еще в первый вечер, устроив привал, Хёнрир пытался наварить каши, поковырял даже, съел несколько ложек, но не пошло. Тьют даже не пыталась, отказалась сразу. Они посидели у догорающего костра. Тогда, в первый раз, даже почти до рассвета.

— Ты ведь не спишь, — сказала Тьют. — Поехали? Какой смысл сидеть?

Нет, до мертвого круга они еще останавливались отдыхать. Лошадям нужен отдых. Не им. Им самим, наверно, уже не нужно ничего. При других обстоятельствах Хёнрир посчитал бы, что стоит поберечь силы, восстановить, но сейчас сила… именно та, магическая сила, она не убывает, а только растет. А физических сил чтобы дойти им хватит, они с Тьют уже не вполне люди, для них все иначе.

— Источник, — сказала Тьют. — Там источник, Иль пытался перекрыть его… запечатал, как мог. Собой. Но что-то все равно прорывается. Они хотели добраться до источника силы и получить абсолютную власть. Этого нельзя было допустить. Но сейчас… Нужно запечатать источник.

Ее голос чуть подрагивал. Сейчас в Тьют едва ли узнать ту цветущую юную девушку, какой она была совсем недавно. Не постарела, нет. Просто стала похожа на тень. Исхудала. Бледная, и темные круги под глазами, руки тонкие.

Впрочем, он сам сейчас похож, должно быть, на не слишком свежего покойника, чего уж тут.

Не важно. Это не помешает. Сейчас главное — сила.

А сила Тьют выросла невероятно, все то, что таилось где-то там сотни лет — сейчас рвалось наружу. Сейчас ни у кого, кто способен видеть магию, не возникло сомнений бы — она его сестра. Сестра Ильгара, девушка из легенд.

Источник силы там, в сердце Леса, и именно из-за него все этого началось. Ильгар всего лишь хотел помешать, спасти мир от того чудовища, которое могло бы из этого источника черпать силу. Удержать. Людям иногда сложно остановиться. Ильгар остановил, как мог, он никому не желал зла.

Нельзя допустить, чтобы теперь источник открылся, нужно заткнуть его окончательно. Даже если для этого придется умереть самому. Но Хёнрир давно уже не боится смерти.

Они обсудили с Хель все, что могли — если им повезет, и если нет, все варианты как действовать. Хель справится, она всегда была сильной. Ей придется потом строить новый мир для всех. Не ей одной, конечно, но и ей тоже.

И Хёнрир справится, иначе никак, иначе — будет совсем плохо.

Мертвый круг.

Здесь даже воздух, кажется, становится плотнее, тяжелее дышать.

Иногда, забываясь, Хёнрир уходит чуть вперед, не замечая, как отстает Тьют. Ей сложно так быстро идти, а ему — слишком не терпится.

— Давай руку, — говорит он. — А то еще потеряю тебя, и меня одного сожрут твари.

Пытается улыбнуться.

Она смотрит на него, словно не понимая. Но за руку берет, послушно. Она уже совсем где-то там, ей больше не до глупых шуток.

Твари смотрят на них.

Что делать, если все разом бросятся?

Ладонь сама ложится на рукоять меча, хотя оружие сейчас бессмысленно. Одними руками не справиться.

Твари.

И нити Леса, толстые, мощные, словно канаты, уже вьются вокруг, пытаясь пробиться через его защиту. Пока удается держать. Хёнриру несказанно повезло, что держать защиту он привык, даже во сне. Тьют сложнее, но она тоже держится, и Хёнрир, как может, прикрывает и ее.

Видит, как ее собственные связи тянуться куда-то в невообразимую даль, вперед.

Она говорит с братом, даже сейчас.

Сможет ли уговорить?

Сделать задуманное для нее — значит убить собственного брата. Но то, во что Ильгар превратился… пожалуй, уже нельзя назвать живым.

Белая паутина на земле. Тонкие паутинки в воздухе — видимые глазу. Большую часть удается сжечь не прикасаясь, оттеснить щитом в сторону.

Что-то цепляется, липнет, и тогда огнем обжигает уже его самого. Словно раскаленным прутом к коже. Но это не страшно, главное, не позволить прорасти. Тьют вздрагивает от этих сполохов. Ее пальцы в его руке вздрагивают.

— Больно? — говорит он.

Она не слышит.

— Тьют? Как ты?

Она чуть поворачивается к нему, но смотрит словно сквозь него, куда-то в пустоту. Не видя. Она не здесь. Она уже вся отдалась этой борьбе, воспоминаниям, может быть, разговору с братом. А он…

Хёнрир сам все думает о чем-то не о том.

Он привычно держит щиты, идет вперед, бить в полную силу пока рано. Но думает… О том, какие ямочки у Эрлин на щеках, когда она улыбается, и как, рассказывая что-то, задумчиво водит пальчиком по его груди. Хорошо… И как невероятно хорошо было бы успеть увидеть весну, фиалки… собрать фиалки для Эрлин, она их любит. И еще, почему-то, вспоминаются пироги с брусникой… Только какие ему сейчас пироги?

Белая паутина на земле становится все плотнее. Скоро совсем не пройти будет, придется жечь огнем.

Белый круг. Еще немного, и придется драться.

Глава 24 Тьют