Дети Морайбе

Вошедший в привычку страх заставил ее окинуть берег взглядом, но ничто не выдавало присутствия Элиама.

– Думал, ты так и будешь идти, – проговорил Эльб.

Элани выбралась из воды, села и расправила юбки для просушки.

– Я слушала океан, – сказала она.

– Эти же слова говорила и моя мать. Однажды она отправилась в сердце Морайбе. Шла и шла в воде, а когда стало слишком глубоко, поплыла. Отец пришел в ярость. Никто не мог уйти от него на суше, но мать была в море. Он носился по берегу, звал ее, потрясал кулаками. Но он слишком труслив, чтобы заплывать на глубину. Все ревел и ревел, точно Ванем, а она все плыла и плыла. Наконец остановилась, и Морайбе забрала ее. Конец был легким – она опустила голову и напилась Морайбе, вот и все. А я остался с отцом.

– Почему ты раньше об этом не говорил?

– Почему не подсказал тебе единственный верный выход? – рассмеялся Эльб. – Сестра, если и ты уплывешь, я снова останусь наедине с отцом. Хоть все кедровые шкафы в доме собери и загороди ими дверь, его не удержишь. Что можно сделать, чтобы он не стучался ко мне по ночам? Что можно сделать, чтобы он отвлекся на кого-то другого?

– Но ведь тогда, в первый раз, ты сказал мне «беги»!

– Я надеялся… – Эльб сокрушенно покачал головой. – Мне понравились твои глаза. Ты еще не была похожа на зверя, которого травит охотник. Я знал, что мать тебя не спасет, но подумал: а вдруг… – Он пожал плечами. – Я глупец. Не бывало такого, чтобы мой отец упустил добычу.

Они помолчали. Наконец Элани спросила:

– А сам-то почему не уплывешь?

– Однажды попытался. Вскоре после того, как умерла мать. Но не смог дышать водой, как это делала она. Наверное, я трус. Вернулся на берег… Отец меня выпорол. Он в ужас пришел, едва не лишившись наследника. С тех пор держит поблизости лодку на случай, если я решусь повторить.

Эльб снова взял паузу, но вскоре сказал:

– Говорят, могучие штормы поднимаются, когда Морайбе и Буреликий схватываются в любовной битве. Но сдается мне, это не так.

– А как?

– Думаю, Буреликий похож на моего отца.

– Но если Ванем таков, какова же Морайбе?

– Морайбе… – Эльб надолго умолк. – Мне вот что думается: когда бушует буря, она сражается, чтобы защитить своих детей. Морайбе не такая, как наши матери. Она сильнее, отважнее. И когда Буреликий приходит к двери ее детенышей, как Элиам приходит к моей или твоей, она не цепенеет от страха, а дает отпор и обращает врага в бегство. – Он кивнул на синие воды. – А потом успокаивается, поскольку ее детям уже ничто не грозит. Морайбе защищает своих детей, вот что я думаю.

Сверху, с обрыва, закричал Элиам, и Эльб съежился от страха. Элани подняла взгляд на мужчину, превращавшего ее ночи в кошмары наяву, и у нее мороз пошел по коже. Ей вообразилось, как мать Эльба заплывает на глубину. Неужели и вправду бывают на свете родители, способные на все ради спасения своего ребенка?

Снова заорал Элиам. Теперь рядом с ним стояла Синолиза, она тоже требовала, чтобы дети вернулись.

Элани взяла брата за руку.

– Идем со мной, – сказала она. – Поплывем вместе. И больше не надо будет бояться.

Глаза Эльба были полны ужаса, но все же он последовал за сводной сестрой.

Элани решительно вошла в воду, и та завихрилась вокруг лодыжек, вспенилась у колен, обхватила бедра, скомкала юбки. На обрыве заходился воплями Элиам, а перепуганная мать Элани умоляла подчиниться. Но беглецы были уже далеко, крики родителей глохли в шуме прибоя.

Пенный гребень ударил в живот, и девушка задохнулась от холода – одежда выше талии моментально промокла. Резкими движениями Элани избавилась от блузки и юбок и поплыла дальше, увлекая Эльба за собой. Он чуть попротивился ее тяге и зову отца, но затем тоже разделся, а вода уже доставала до груди, и вскоре Элани как будто услышала смех юноши, внезапно обретшего свободу.

С новой волной ноги оторвались от галечного дна, и Элани поплыла. Пришлось отпустить руку Эльба, чтобы преодолеть натиск прибоя. Очередную волну девушка пронырнула насквозь и замотала головой, вытряхивая влагу из глазниц. Рядом уже барахтался Эльб, и они поплыли рядом, слаженно, что есть силы загребая саженками.

Позади них по тропке к пляжу вприпрыжку мчался Элиам. Над водой эхом разносились его призывы и угрозы. Но между ним и беглецами уже пролегла широкая синяя полоса, и он беспомощно остановился на берегу.

А потом Элани и Эльба подхватило течение. Это Морайбе заключила их в свои объятия, спеша унести подальше от Элиама, уже тащившего лодку в белую пену прибоя.

Элани перевернулась на спину; отдыхая, она глядела в голубое небо. Рядом улыбался Эльб, в его глаза почти вернулась молодость. Белые утесы были уже далеко, но Элани вдруг заметила, что Элиам успел сильно сократить отделявшее его от беглецов расстояние.

– Быстро же он плывет, – произнесла девушка, борясь с отчаянием.

– Прирожденный охотник, – вздохнул Эльб.

Могучий Элиам вовсю налегал на весла, и лодка стремительно несла его поперек волн.

– Нет у меня такой силы воли, чтобы утопиться, – тихо проговорил Эльб.