Дети павших богов

– По-моему, ты станешь великим королем, – тихо сказала я.

Он изогнул уголок губ – тенью улыбки.

– По-моему, ты станешь великой тиирной, – ответил он еще тише.

И мне впервые пришло в голову, что как сама я вижу красоту в том, что другие назвали бы слабостями, так и он может видеть меня.

Я испугалась этой мысли. Его взгляд скользнул по моим губам, и я задумалась, каково было бы почувствовать на них его губы – и увидеть, как рушатся эти стены, как они разваливаются с каждым клочком обнажившейся кожи, каково будет узнавать его настоящего. Но ведь тогда и он бы меня увидел. Я слишком многого не сумела бы скрыть.

Никогда еще желание и страх пред ним не сталкивались во мне в таком ошеломительном равновесии.

Вот почему огорчение мое перемешалось с облегчением, когда он просто взял меня за руку, так что переплелись наши пальцы, а не тела.

Мы не разговаривали. Он откинулся на обломки балок со мной рядом, и мы сидели так, находя странное утешение в тепле чужой кожи.

Глава 45 Тисаана

Сражение началось в огне и закончилось в золе.

Я успела заслужить свою дурную славу. Но вот Макс… Макс застал мир врасплох. Даже величайшие из моих иллюзий не равнялись с Максом в расцвете его силы. Он был точно так же прекрасен – дух захватывало, – каким запомнился мне в поместье Микова. Он весь был огнем и светом.

Бой прервался, люди замирали, не успев поднять оружия, и круглыми от ужаса глазами смотрели на явившееся им существо. Странная зависшая немота пала на поле боя. Макс взял меня с собой, и мы вместе проскользнули сквозь воздух к армии Зерита – к армии Макса. Там Макс, прикрыв вторые веки, вернулся в человеческий облик, чтобы солдаты его узнали.

Они смотрели на него. Молча. И Макс молчал, стиснув зубы и обводя их острым взглядом, за которым, я знала, скрывался тайный стыд.

Ошеломленное молчание затянулось, и я поняла, что на моих глазах что-то меняется навсегда. Эти люди и так глубоко почитали Макса. А теперь у меня на глазах их почтение переходило в благоговение.

Впрочем, у нас не было времени в него окунуться. Сражение закончилось в ту минуту, как в него вступил Макс. Это понимали мы, и наши солдаты, и солдаты Авинесса – стоило только взглянуть на их лица. Но сам Авинесс, забившийся в какую-то нору в глубине крепости, еще не был готов сдаться. Поэтому они продолжали бой, и мы тоже. Мы с Максом и порознь были сильны. Я научилась в одиночку давать представления, внушавшие врагу страх и трепет. А вместе? Это было зрелище!

Мы танцевали, питая друг друга своим искусством. Он повелевал огнем и светом, а я окружала себя тенями и кровавыми бабочками. Я вырвала из рук одного солдата меч – он был плохой заменой Иль Сахаю, но моя магия с ревом рвалась наружу, так что я не слишком нуждалась в этом куске стали. Пальцы Решайе крепко сжимали меня, направляя мою силу, – и я уступила ему, оставив себе для управления лишь одну тонкую нить. У меня не было выбора. Без него я бы сорвалась. Ресурсы моего израненного тела истощились. Мне приходилось черпать глубже ран, глубже остатков своей магии.

Я потеряла счет времени.

Не знаю, сколько длился бой, пока не зазвонил колокол. Мне, чтобы повернуться к дворцу, пришлось оттолкнуть Решайе и силой вернуть себе разум. В огромных застекленных окнах дворца колыхались на ветру белые полотнища.

А между ними стоял на балконе Атрик Авинесс с белым вымпелом в поднятой руке.

Мир затих, все глаза обратились к нему.

Он открыл было рот, будто хотел что-то сказать. Когда его взгляд упал на меня, я увидела в нем такое, что скрутило живот.

– Стой… – выдохнула я, рванувшись к нему.

Но Атрик Авинесс уже выбросился за перила балкона.

Закрылись вторые веки на глазах Макса. Провалилась в глубину моя магия. Мы смотрели друг на друга. Он казался усталым, больным, его шатало.

Решайе вцепился в измочаленные обрывки моей магии. Даже он, казалось, совсем обессилел.

…Еще не конец. Нам нельзя так закончить!..

Я огляделась. Поле боя усеяно телами. Здания повреждены, солдаты изранены. Меня накрыло горестное отупение. Я пошатнулась.

Как издалека, донесся до меня шепот Макса: «Кончено». Кажется, он говорил сам с собой.

Как заканчиваются войны?

Иной подумал бы, что они заканчиваются торжеством доблести, великим явлением благородной победы.

А эта кончилась глухим стуком падающих наземь отсеченных членов и всепоглощающим запахом золы.

Мир молчал.

Но я чувствовала, что все еще горю – горю, горю изнутри; меня сжигала моя магия, мой гнев и ярость Решайе. Одна война закончилась. Но у меня осталось другое дело. И я сделала шаг, но Макс поймал меня за руку:

– Ты куда?

– Я не закончила.

Я не узнавала своего голоса. И Макс, каким бы измученным ни было его лицо, взглянул по-новому – увидел во мне что-то, что заставило его прислушаться.

Я успела наполовину вычертить стратаграмму у себя на ладони, но Макс, не задумываясь, сказал:

– Я с тобой.

И я, не задумываясь, согласилась.

Я плохо помню, как заканчивала стратаграмму. Доля секунды, и передо мной не руины битвы, а ряд обветшалых кирпичных зданий.