Дети Розы

Но вместо этого она выпила — первую за день порцию. Она знала, что едет в ту часть Лондона, где ее окружит суетливая толпа, где стоят бесчисленные киоски и лотки, в которых торгуют афганскими шубами, овчиной и азиатскими безделушками. Когда-то, еще девочками, они с Кларой любили их рассматривать. И сейчас она тосковала о прошлом, о том прошлом. Пусть у торговцев сейчас другие лица. И другие руки касаются ее в этой толпе. Хозяева лотков оглядывают ее, приглашают выпить с ними в ближайшем заведении. И в последнее время она отказывает им без всякого удовольствия.

В конце концов она смухлевала. Большую часть пути проехала в такси. Слишком холодно.

— Я выйду здесь, — сказала Лялька. И тут же, к своему изумлению, увидела на другой стороне улицы сестру. Та несла два пакета, по одному в каждой руке. Клара ждала автобус. Резкий порыв ветра распахнул ее пальто, но она улыбалась. Ждала и улыбалась. Лялька была в затруднении. По ряду причин она не хотела бы, чтобы сестра ее заметила. Но тут же живо представила, как тесемки пакетов врезаются в ее пухлые ручки, и заколебалась.

В этот момент Клара увидела ее.

— Как тебя сюда занесло? — быстро спросила Лялька, пока Клара не успела задать ей тот же вопрос.

— Должен же кто-то покупать еду, — ответила Клара. — Разве нет?

— Но есть же доставка.

— Только не с рынка.

— Господи, да у тебя губы посинели. Послушай, мы же договорились вместе пообедать.

— Нет времени, правда. Я тебе звонила, но ты уже ушла.

— Не глупи, давай зайдем куда-нибудь. Ну почему, почему же нет?

Кларин вид немного раздражал. Не только внешность, но даже одежда сестры вызывала острое неприятие. Она не хотела этого, предпочла бы быть помягче, но год за годом видела Клару в одном и том же твидовом пальто и фетровой шляпе. А эти пуговицы, дешевые затейливые пуговицы… Лялька скривилась, глядя на простодушную, непритязательную фигуру сестры, которая, как ни в чем не бывало, стояла на коротких, с маленькими ступнями ножках. Туфли у нее, правда, были неизменно элегантные: из-за небольшого размера Клара могла покупать хорошую обувь на распродажах. Но зачем она таскает эти пластиковые пакеты с маркой аптечной сети? В Ляльке вспыхнула ничем не оправданная злость: что бы сестре не ходить с приличной кожаной сумкой, которую она недавно привезла ей из Флоренции, — так нет же!

— Я ее берегу, — объясняла Клара. Она всегда берегла полученные от Ляльки подарки: и духи «Герлен», и кольцо из Риальто.

— На кой черт ты все это бережешь? — как-то раз сорвалась Лялька.

— На особые случаи.

— Что это за особые случаи? Свадьба сына? — Лялька не скрывала ехидства.

Они зашли в кофейню. В многоарочном помещении с оранжевыми стенами пахло гамбургерами и луком.

— Поешь что-нибудь? — спросила Лялька. Ее уже мутило.

— Только кофе.

На миг Лялька почувствовала, что голова ее абсолютно пуста. Казалось, им не о чем говорить. В отчаянии она ухватилась за предполагаемую поездку в Польшу.

Клара уставилась на сестру с недоумением.

— Ничего не понимаю, — сказала она. — Зачем? Ты же можешь ехать куда угодно. На Багамы. Да в любое место.

— На кой черт мне сдались Багамы? — вскинулась Лялька.

— Знаешь, а я бы не смогла, — сказала Клара. В тепле щеки ее порозовели. — После всего того кошмара, разве это можно выдержать? Ведь в Кельце даже после войны была резня[35], мне Перетц говорил.

— Мне лекции Перетца ни к чему. Да и тебе тоже.

— Перетц не дурак.

— Ты позволяешь ему себя учить. Где твоя гордость?

Клара засмеялась — негромко, застенчиво.

— Вот то же говорит и мой сын. Эдвард. Все время твердит, что я должна уметь постоять за себя.

— А ты готова и Эдварда ублажать. Господи, почему все тобой помыкают?

— Ну и что? Ты обо мне не беспокойся. По мне, так лишь бы им обоим было хорошо. И чтобы они были рядом и в хорошем настроении. — Клара облизала губы. — А этот пирожок неплохо выглядит.

— Так возьми его, — сказала Лялька, — и сними наконец шляпу.

Этот вечный оранжевый декор, пластиковые салфетки на столах, небрежно протертых официантом после предыдущих клиентов, — все это угнетало Ляльку. А Клара сказала:

— Я никуда не хожу, а так славно поесть в кафе!

Она вынула очки, чтобы посмотреть меню. Лялька понятия не имела, что сестра так близорука. Но зато теперь, без шляпы, с распущенными черными волосами, она выглядела привлекательнее.

Лялька между тем была совершенно уверена, что внимание окружающих привлекает вовсе не внешность Клары. Все женщины в кафе казались как на подбор уставшими и унылыми. Обращали внимание они только на Ляльку: пышные волосы, желтый костюм от Живанши, у горла тяжелая серебряная брошь с обсидианом.

Она заерзала на стуле.

— Ты знаешь, что старый дом сломали? — спросила Клара. — На Брюер-стрит. Я как раз сегодня проходила мимо — там груда щебня.

— А мы что, так близко оттуда? — Лялька была поражена.

— Мы все равно ничего не потеряли, — сказала Клара.

— Отцу следовало купить его, когда была возможность. Триста фунтов — не Бог весть сколько. Но он никогда не верил, что нам придется и дальше жить в такой дыре.

Лицо Клары внезапно оживилось воспоминанием: