Дети Шини

Мужчина сел за руль, а мы стали толкать, но колеса всё равно прокручивались, и вылетающая из-под них мерзкая каша окатывала нас с головой. Да так сильно, что женщина причитала и извинялась одновременно.

Якушин и Герасимов скинули куртки, я тоже взмокла и, хотя парни меня постоянно прогоняли, уходить я не собиралась.

— Ладно, ладно, ребятки, — говорила женщина. — Тут без грузовика не обойтись. Мы бы вызвали кого-нибудь, но в этом районе совсем нет связи. Если вы случайно будете проезжать мимо какого-нибудь населенного пункта, будьте любезны, позвоните в аварийную службу.

— Нет уж, нужно дожать, — упрямо мычал Герасимов, и мы продолжали толкать.

Однако вскоре стало ясно, что, несмотря на всеобщее упорство, ничего у нас из этой затеи не выйдет, и уже собирались вернуться в Газель, как вдруг откуда ни возьмись, появился Петров, обутый в здоровенные ботинки Сёминой, пристроился справа от меня, и со второго же толчка нам удалось выпихнуть машину на дорогу.

Не брезгуя забрызганными грязью лицами, женщина расцеловала нас всех по очереди.

— Какие вы молодцы! Прямо спасители наши. Вы что, из пионерской дружины?

— Откуда? — с иронией переспросил Марков.

— Ну, я не знаю, как сейчас называются отряды молодых людей, помогающих попавшим в беду, — она мило и по-доброму улыбалась.

— Мы просто ехали мимо, — скромно сказал Якушин.

— Не знаю, как вас и благодарить, — мужик пожал все парням руки, а потом полез в карман и достал тысячу рублей.

Мы переглянулись, а Петров даже потянулся, чтобы их забрать, но Якушин резко одернул его.

— Не нужно. Спасибо. Каждый может попасть в затруднительную ситуацию.

— Точно — пионеры, — с уважением произнесла женщина.

Лица Маркова и Герасимова позеленели на глазах.

— А вы случайно не знаете, где находится Капищено? — скороговоркой выпалила я, чтобы те не успели пооткрывать рты.

— Нет, к сожалению, — мужчина развел руками, убирая деньги обратно в карман, и я видела, с какой тоской проводил их взглядом Герасимов.

— А я знаю, — неожиданно обрадовалась женщина. — Моя мама как-то ездила туда к своей подруге. Давно ещё, лет десять назад.

Женщина замялась, но Якушин тут же выдернул из заднего кармана изрядно потрепанную карту и сунул ей.

Выяснилось, что нам нужно повернуть в другую сторону, пересечь трассу и там ещё по просёлочным дорогам проехать километров пятнадцать. Но сейчас пятнадцать километров казались сущей ерундой по сравнению с шестьюстами километрами ночного переезда и бесчисленными петляниями по Псковской области.

Всеобщее ликование не смогли омрачить даже нешуточные разборки, которые парни потом устроили в машине. Марков кричал, что Якушин просто выпендрился перед незнакомыми, чужими людьми, а мы свои, родные, целый день не ели. На что Якушин ответил, что понятия не имеет, о чем речь, потому что знаком с Марковым всего неделю и никаких обязательств на себя не брал.

А на Герасимовское «Ну, мы же реально жрать хотим», ответил, что для него это вопрос принципа, и что за помощь деньги брать нельзя. Герасимов про это ничего не понял, а Марков сказал, что с такими принципами Якушин врачом стать не сможет. В общем, все обиделись друг на друга и замолчали.

Наконец, мы свернули на отмеченную на карте дорогу и наткнулись на указатель «Капищено», чему страшно обрадовались, потому что все уже начали сомневаться в существовании такого места.

Ехать по узкой заметенной дороге было очень рискованно, мы в любой момент могли застрять, как тот Жигуленок. Но выбирать не приходилось, и, в конце концов, мы всё же добрались до внушительных чугунных глухих ворот.

В обе стороны от них, уходя далеко в лес, тянулась высокая кирпичная стена. Мы позвонили в звонок на калитке, постучали в ворота, покричали, но безрезультатно. Вечерело.

Герасимов предложил попробовать перелезть стену, если Якушин, например, поставит его к себе на плечи. Но у того, видимо, на почве усталости, с новой силой обострился приступ крайней порядочности, потому что он наотрез отказывался «проникать на чужую территорию».

Его принципиальное упрямство даже мне показалось нелепым, поэтому оставив их спорить втроем на одного, я снова полезла в сугробы, но на этот раз не «на спор», а чтобы попробовать обойти вокруг забора и, может быть, найти в стене какую-нибудь дыру или второй вход. И, как ни странно, довольно быстро его нашла.

Дошла до конца стены, свернула за угол и сразу наткнулась на кованую решетчатую калитку. Попыталась заглянуть внутрь, но из-за растущих на территории деревьев, различить, что там внутри, не получалось.

Калитка была значительно ниже стены, и если бы я, например, пошла с Герасимовым, и он меня подсадил, то точно перелезла бы. Но и без Герасимова соблазн оказался слишком велик.

Присмотрела упор для ноги, схватилась рукой за толстый чугунный прут и, оттолкнувшись, подпрыгнула, пытаясь дотянуться до верхнего края калитки, однако нога в первую же секунду соскочила, и я шлепнулась.