Дети войны [СИ]

— Ах, это не удивительно, — Мария поставила перед ним кружку, расписанную жар-птицами, и, взяв свою, опустилась на свободный стул. — Хотя большую часть года Константин Аркадьевич проводит в Москве, на лето он обычно переезжает на Буян — здесь спокойнее атмосфера, природа кругом. Поэтому обычно мы с Оксаной, закончив учебный год, тоже проводим здесь большую часть каникул. А Янина Елисеевна помимо того, что держит гостиницу, ещё и прекрасная травница — я многому у неё научилась, и сейчас эти знания очень помогают мне на чемпионате.

Александр кивнул с пониманием и сделал глоток крепкого травяного чая, мгновенно согревшего изнутри. Они не успели завести новую тему — в коридоре, ведущем к кухне, послышались шаги, и в комнату вошёл студент из Кастелобрушу, с которым Винтерхальтер сражался в первый день. Лемур, словно почуяв приход хозяина, встал на сидении и выглянул из-за стола.

— Уго! — Диего радостно кинулся к нему, опомнился только когда взял зверька на руки. — Простите… Добрый день, Мария, — поздоровался он по-английски и покосился на Александра смущённо и как будто с тенью опаски. — Мистер Штайнер, здравствуйте. Очень… приятно познакомиться.

— Взаимно, — безразлично ответил Александр. Мария же не пропустила напряжённость.

— Что-то не так, Диего? — спросила она мягко, но требовательно.

Юноша смутился окончательно.

— Вы простите меня, мистер Штайнер, — проговорил он, отводя глаза. — Сегодня за завтраком я слышал разговор Флавиу и вашего товарища, Фридриха…

— Можете не продолжать, — всё было предельно понятно и без его дальнейшего бормотания.

Диего расстроенно посмотрел на него.

— Я вас обидел?

— Нет, — равнодушно бросил Александр и последним глотком допил свой чай. — Я вас оставлю, — произнёс он, поднимаясь. — Меня ждут тренировки.

Мария посмотрела на его, словно спрашивая: «Я точно не смогу уговорить вас остаться?». Александр отрицательно покачал головой, и она вздохнула.

— Что ж, удачи вам в тренировках, — проговорила она, а затем с чувством добавила: — Финалы наших соревнований в один день, но мы начинаем намного раньше, и я очень постараюсь успеть на ваш бой.

От её обещания на сердце потеплело.

— Буду рад вашему присутствию, госпожа Ровинская, — Александр поклонился ей, кивнул Диего Фидальго и ушёл в свою комнату за книгами. Уже на лестнице он услышал разносившийся по третьему этажу грозный голос Янины — она отчитывала студенток Шармбатона, посмевших шутить с её домовиком.

* * *

Весь следующий день Александр потратил на подготовку к финальному бою, даже послал с домовиком вежливый отказ от предложения Оксаны Мелеховой сходить вместе с их компанией на традиционное четверговое выступление на главной площади буянского цирка.

Александру сейчас было вовсе не до развлечений. Он давно знал Фридриха, сражался против него много раз, но это вовсе не делало Винтерхальтера лёгким соперником. Он был — это приходилось признать — объективно сильнее, если брать магическую мощь: способен был творить очень энергозатратные заклинания, находившиеся (пока) за пределом возможностей Александра. С другой стороны, и они оба это знали, Штайнер обладал лучшей реакцией и подготовкой по части защитных чар, а также способностью комбинировать их с меткими контратаками. Все эти особенности манер сражения друг друга они, конечно же, в предстоящем бое учтут.

В пятницу, день финала, Александр отправился к дуэльному комплексу отдельно от Винтерхальтера и герра Лаубе — не хотел до боя пересекаться с ними, особенно с противником. Солнце уже приближалось к зениту, но его не было видно совсем из-за свинцовых туч — позже вновь будет дождь, очевидно. Ветви сиреней, только начавших цвести, шумели под ветром, дующим с моря — осколок штормов, сдерживаемых древней защитой острова; этот же ветер приносил из порта, расположенного ниже по берегу, крики рабочих и испуганное ржание крепких коньков, которых на Буяне использовали для перевозки грузов — кажется, в порту что-то произошло. «Вряд ли серьёзное», — решил Александр, не видя в воздухе россыпи алых искр, которые предупредили бы горожан, что существует опасность и порт временно закрыт для посещения.

К дуэльному комплексу начали уже подъезжать первые экипажи, доставлявшие из центра города зрителей. Александр прошёл внутрь здания, ни на кого не глядя, и скрылся в комнате, соединённой с дуэльным залом, где противники могли отдохнуть перед боем и подготовиться. Там Штайнер, опустившись в кресло, достал свою палочку с пером феникса, верно служившую ему вот уже семь лет, не подводившую его никогда. «Надеюсь, и этот раз не будет исключением, — подумал он, внимательно осмотрев своё оружие и стерев с древесины следы от пальцев. — Осечек быть не должно». Палочка, словно в ответ на его мысли, нагрелась, обдав кожу юноши приятным теплом — будто бы верный друг говорил, что не подведёт.

Несколькими минутами позже в комнату вошли Винтерхальтер и герр Лаубе, первый — предвкушающий, второй — настороженный.