Дети взрослым не игрушки

Через неделю новизна Витькиной ситуации улеглась, в школе накопились новые новости, к которым Витька уже не имел отношения. Утром Витьку никто не будил, но он неожиданно стал сам просыпаться и слушать, как домашние собираются на службу. Выглядывал из своей комнаты в коридор, ему приветливо кивали: «Доброе утро, Витя!» – и он прятался обратно. Брал книгу, но слова не складывались в строчки. Включал приставку, но быстро откладывал пульт. Сходил в школу на два урока математики (любил ее в принципе плюс в дворовой школе после математической легко блистал). Там старый математик сказал: удивительное дело по нашим временам, Виктор, но, если уж так сложилось и на тебе ответственность, тебе надо принять решение – или ты учишься, или не учишься. Как говорили во времена моего детства: «Не давши слова – крепись, а давши – держись».

Еще через два дня вечером Витька пришел в кабинет к отцу и независимо сообщил: «Пап, все говорят, что вам на меня наплевать».

– Нет, что ты! – удивился Мишка. – Нам совсем не наплевать. Мы просто воевать устали.

– Но другие же родители воюют, лишь бы ребенок образование получил! Мама бы и дальше воевала, если бы ты ей не запретил. И Костик. А тебе, получается, все равно, что я в официанты пойду.

– Да? – Мишка надолго задумался. – Ну тогда знаешь, что получается? Получается, что я на тебе компенсируюсь. Я же чистокровный «ботан», как ты выражаешься. Меня моя мама, твоя бабушка, вместе с сачком под колпак посадила и пестовала – а я и рад был, мне лишь бы насекомых ловить и по определителю определять. А потом я влюбился в Наташу, Костикину маму, мы поженились, и выяснилось, что она меня пестовать и ухаживать за мной вовсе не собирается, а собирается сама жить и ждет от меня, чтобы я… чтобы я был полноценным, взрослым уже. А я испугался ответственности и сбежал обратно к маме. А когда мне достался Костик, он уже был таким же, как я, я такое понимал, и поэтому у меня с ним никаких проблем не возникло. А ты – другой. И вот теперь я от страха на тебя проецирую то, чего мне самому когда-то не хватило…

* * *

В этом месте Мишкиного рассказа я восхищенно захлопала в ладоши:

– Вот прямо так и сказал?! Старик, ты гений! Если тебе все-таки надоедят когда-нибудь твои четверокрылые, можешь попробовать себя в подростковой психологии!

– Так и сказал, – Мишка смущенно улыбнулся. – Но это же правда?

* * *

– Пап, ты со мной никогда так не разговаривал, – сказал Витька после долгой паузы и поиска слов.

– Ну да. Но я же, получается, на тебя и ответственность за тебя перекинул. И отношение получается другое.

Слова отца полностью совпали со словами школьного математика. Витька воспринял это как знак. И вернулся в школу. И под свою ответственность «включил голову». И оценки стали блестящие. И теперь семья подумывает о возвращении в прежнюю школу.

А Мишка спросил меня:

– Я могу сделать что-нибудь еще?

– Да, – ответила я. – Напиши Наташе, что ты всё понял.

– Я любил ее безумно. Но это было так давно… – В Мишкиных глазах чуть ли не слезы блеснули. – Я боюсь быть неуместным.

– Она тоже тебя любила. Безумная любовь в этом мире не исчезает бесследно. Ей это нужно, поверь.

* * *

Выдержка из электронного письма Мишки ко мне:

«Это личное письмо. Но, мне кажется, ты имеешь право прочесть. И мне хочется, чтобы ты прочла…»

Выдержка из электронного письма Наташи к Мишке:

«…Боже мой, Мишка, как же я не ожидала и как же благодарна тебе, милый! Мы оба были тогда виноваты, я должна была быть тоньше, внимательнее, но не сумела… Но как ты вырос с годами. Хотела бы и я… Хорошо, что Костик с тобой. Спасибо, спасибо, спасибо за всё…»

Космическая мечта

Давайте поговорим о мечтах. Все мы знаем, что бывают мечты индивидуальные. Бывают вроде бы и мечты для группы людей – например, мечты о свободе для порабощенного кем-то народа или мечты о победе футбольной команды «Зенит» для пары миллионов его фанатов.

А может ли быть мечта для всего человечества?

Когда я была ребенком, мне казалось, что вполне может. Более того, я была уверена, что она уже есть и ее объединительный потенциал огромен. Это мечта о космосе, о космическом будущем человечества.

Сейчас это может показаться странным и даже иррациональным, но и я, и мои сверстники росли в уверенности в мощном и поступательном развитии космических свершений и технологий. Неизвестно, думали мы, удастся ли нам когда-нибудь побывать в Париже («железный занавес!»), но уж на Луне-то, когда мы вырастем, мы побываем точно! Мои личные планы были еще круче: я собиралась стать эмигрантом, переселиться на Марс и работать там астробиологом.