Дети заката

— Наши князья изменили своему народу. Изменили своим богам, захотели вечно править на земле русской и чтобы их потомки после смерти правили. Погасили наши жертвенники, против своего народа мечи подняли. И отвернулись наши боги от нас, и на земле не осталось для нас места.

— Но для чего вы живёте в небытии? Если поверить, что есть такое?…

— А чтобы Русь хранить… А как, — Невзор задумался, — Ведея знает. С ней боги говорят… И потому мы здесь!

Капитан, слушая речь старого воина, молчал. Ему чудилось, что он говорит о его времени. Ведь всё один в один сходится. Горячие точки с черноволосыми боевиками, теракты с русскими заложниками — один «Норд-ост» чего стоит. И сами друг друга истребляем, тоже власти хотим полной. Рожать перестали, Бога забыли. Да мы его и не помнили! Только когда прижмёт по-настоящему, когда шаг и секунда от смерти, тогда только к небу обращаемся… А ведь и правда, мы постоянно воюем. А когда нет чужих врагов, мы начинаем бить своих.

— А это кто, Ведея?

— Дочь. Её увидишь, ещё не время. Пока в безверье ты…

— В безверье… Да кто сейчас во что верит? Жена не верит мужу, муж — жене, дети не верят родителям, на улицах себе кумиров ищут. Люди не верят правительству, да, наверное, и сами себе не верят. Потому как очень много обмана свалилось на нашу голову. Торопимся, спешим куда-то, словно на тот свет. Что вокруг происходит, не замечаем. Глаза от обыденности замаслились, и порой не различаем, где добро, где зло. А есть ли оно, добро? Дурные приказы выполняем, не противимся, будто так и надо. Зла много на земле стало. Иногда через трупы люди шагают, чтобы только получить то, что никогда им не принадлежало… Но я солдат и выполняю приказы. Плохие ли, хорошие, но выполняю…

— На то и воин! На поле бранном твоя нива. Не будь бы вас, и Русь была б в забвенье. В укор себе не ставь, от нас всё началось. Наши князья виновны. Но как бы ни было, есть люди, коим неведом страх перед врагом. И, несмотря на распри, хранят свои края. И если бы Русь их не рожала, поверь, уж не было бы вас…

Здесь и сейчас Невзор стал находить ответы, что им делать в их мире, куда снова вернутся. Не надо бежать от своего времени. Нужно оставаться там, и жить, и из уст в уста передавать своим детям и внукам, кто мы и для чего живём на этой земле. И передать им то, что мы знаем, и кому верим, и жертву каким богам приносим… Но раз уж случилось уйти в небытие, значит, мы нужны своей земле и своим богам, чтобы хранить знания, даденные божьим внукам, а не рабам.

— Здесь и сейчас нашёл ответы, ради чего пришли мы в этот мир, — повторил Невзор вслух. — Из небытия вам знанья донести о воле истинной непокорённого народа. Призвал для этого нас Дед Небесный!

— А что же делать нам? И мне?

Сажин почувствовал вдруг, что нуждается в совете этого человека, пришедшего из ниоткуда. Потому как мысли в голове уже были давно. Нужны ли они кому-нибудь?… Нужны ли отечеству? А если нужны, то почему от них открещиваются или попросту сдают врагам? Становятся не угодны кому-то? Мало ли было случаев…

— Так путь начертан твой, ты в воинстве Даждьбога. Какой бы ни был князь, ты охраняешь Русь… Неси и своим воинам сей урок. И отроков готовь к тому, что знаешь сам.

«А он ведь прав! Нужно передавать своим детям и внукам, кто мы и для чего живём. А мы этого не делаем. Учим в школах и университетах чужой иностранной мудрости и этим самым как бы намеренно обрываем нити, связующие нас с прошлым, связующие нас с нашими предками».

Сажин, отвлёкшись от мыслей, доложил по радиостанции об окончании операции, вызвал транспорт для вывоза спецназа и пригласил начальника отдела прибыть самому с мечами из музея и гуманитарной помощью МЧС. Немного помолчав, Валентин Михайлович дал добро.

Заходило солнце. Все люди Невзора молча молились на берегу реки, провожая умирать светило. Темнеющий закат окрасил лица людей в красноватую медь, и издалека они напоминали идолов, восставших из травы. Небольшой низовой ветерок шевелил волосы и бороды их, как бы ласкал и сопереживал им за последний, погребальный костёр. Сейчас душа умершего с последним лучом уходит туда, где живёт их великое солнце. Не было плача по умершему, потому как он умер своей смертью, не пал на поле брани, и его жизнь оборвалась по воле неба. Его сыновья, крепкие воины, не раз отражающие набеги, скорбели молча, зная теперь, что на их плечи легло святое бремя оберегать род свой. Учить своих детей воинскому искусству, хлебопашеству и скотоводству. Быть частью того мира, в котором они живут. Учить добру и быть всегда вольными. И делить последнее зерно между родами…