Дети зимы

— Нет, дружище, — говорил он, разглядывая глубокие царапины на полированной крышке стола, — нет. Ты очень стараешься, чтобы снежная лодка была похожа на лодку. Но она не лодка, она — как плоский домик.

— Да-да. Я об этом думал. Но вот все, что у меня было. Погляди. — Морг протянул Тюре книгу с лодками. Тюря провел громадным пальцем по очертаниям нарисованного судна.

— У тебя вышла бы отличная лодка для воды, я уверен, — по-доброму сказал Тюря.

Морг вздохнул.

— Это у меня тоже не вышло. Все получалось не так, как надо, даже с помощью Гориллы. Под конец я просто отпиливал куски дерева и кидал их в снег, чтобы Прутик и Кокарда ни о чем не подозревали. Горилла об этом знал, разумеется. Он сказал, что когда-нибудь я научусь лучше и сумею вправду построить лодку. Только я боюсь, этого никогда не будет. Все это выше моего понимания. А Горилла сказал: продолжай дальше, потому что галерея кончена и нам теперь нужна другая цель.

Неожиданно для себя Морг почувствовал облегчение. Несмотря на успехи в других делах, неудача со «Снежной принцессой» терзала его ощущением вины. Теперь наконец он смог об этом рассказать. А лучшего слушателя доверительных признаний, чем Тюря, трудно найти. Гигант не только излучал доброту и сочувствие, но и обладал великим даром немедленно все забывать.

— Иметь цель — это хорошо, — заметил Тюря, у которого никогда не было никакой цели, кроме разве служения Малышке. — Будем, значит, строить другую лодку, лучше этой. — Вопрос цели он выбросил из головы, чтобы освободить место для более важных вещей. — Как назовем эту новую лодку? спросил он.

— Первая лодка называлась «Снежная принцесса», даже не знаю, как так вышло. Вообще, имя хорошее. Давай назовем вторую «Снежная принцесса-2»? предложил Морг.

— Не надо.

— О… — Морг принялся перелистывать страницы своей книги, ища варианты, и увидел фотографию судна, на его взгляд, включавшего все детали, которые должны быть у лодки. У него были высокие мачты с квадратными парусами. Были стройные трубы, черные и, как положено, с дымом. А лучше всего были два большущих колеса с лопастями, крутящиеся в середине корпуса, под которыми вода превращалась в белую пену. — Вот это, что называется, лодка! — восхищенно отметил Морг. — «Южный Крест», прочитал он вслух.

— Отличное имя.

— Хорошо, так и решим. «Южный Крест». Теперь… — Морг оглядел мастерскую. На полу у стен лежали штабелями доски. Кроме стола, стояло еще несколько верстаков, на которых был разложен великолепный набор, какой только любитель-корабел когда-либо мог иметь — весь запас ручных инструментов, который нашелся в процветавшем некогда скобяном магазине. Морг, впрочем, не был ими доволен, считая, что инструменты должны работать. Ясно было, для чего каждый предназначен, а вот действовать они не желали. С помощью специальной литературы Морг разобрался, что для них нужно электричество, о котором так часто упоминал Старик. Но достать электричество Морг был не в состоянии.

— Сойдут эти инструменты? — спросил он с тревогой.

— Сойдут прекрасно.

— Хорошо… Тогда давай начнем.

— Сначала сделаем новую лодку для Гориллы, — сказал Тюря.

Дни ожидания превратились в недели, но время это не пропадало без пользы. Человек, живущий под снегом, размышлял и планировал, контролировал, обучал. Лапы теперь подчинялись его командам без промедления; бежали стадом по снежному полю, как один поворачивали направо, когда он этого хотел, убивали, кормились. О чем бы он ни подумал — Лапы все делали; но — и это доставляло ему немало тревог — власть животных над его собственными эмоциями усилилась. Он разделял родовые муки Лапы-самки, против желания он наслаждался, погружая морду в теплые, дымящиеся внутренности добычи, обнюхивая и жуя. Однажды его вырвало от отвращения, и пришлось копать новую нору.

Встревоженные этим объединением Лап, ловцы мяса перебрались на новые территории, к востоку, где с расправленными парусами охотились в снежных полях на путешествующих между деревнями людей, Лап-одиночек и мелкую дичь: горностая, полярного полка и песца. В должный момент человек под снегом обнаружил, что его стая начинает голодать, что означало голод и для него самого.

Был еще один источник пищи, о котором он уже подумывал. С недавнего времени ему случалось принимать мысленные излучения, исходящие из места, определить которое было затруднительно, но которое могло находиться только под снегом и много глубже, чем его собственная нора. Он предполагал, что они могут исходить из погребенной деревни, и сначала даже путал их с мыслями Морга.

Только это были мысли животных — невнятные, прямолинейные, тупые. Где-то внизу водились звери, крупные, но как будто отличающиеся от Лап. Прячущийся под снегом попробовал управлять ими и не сумел, потому что эти новые существа думали не так, как он. Они были спокойными, кроткими… и поэтому бесполезными.