Деточка. Потерянный рай

Елена Грэг

ДЕТОЧКА

ПОТЕРЯННЫЙ РАЙ

антиповесть не про анорексию

Посвящаю искореженной зеркалом моей семье

Перед этим горем гнутся горы,

Не течет великая река,

Но крепки тюремные затворы,

А за ними «каторжные норы»

И смертельная тоска.

…

***

…Много ли ты помнишь настоящих цветов из полузабытого мира теней? Где сейчас та страна, та страна, где жила ты несколько лет? Поют ли птицы в той стране – голоса, шепчущие о помощи и о том, что все цветы сегодня умирают?

По заброшенным дорожкам, вымощенным аккуратным больничным гравием, по забытым, пыльным, заброшенным дорожкам идут сонные дети. Это дети, потерявшиеся в мире теней. Дети, бредущие медленно, плавно, механически – в никуда. Дети, шепчущие о помощи. Тише! Они спят - живые в живых городах, спят на людных улицах, разрезаемых автотрассами, спят на глазах у других, действующих людей, думающих, что и те, спящие, тоже живут, как и все, тоже действуют, как и они, тоже от причин плачут. Но не замечают живые, действующие люди, что спящие спят, что кроме привычного, с дорогами – школами - домами, города, кроме динамичного, нарочито деловитого мира – есть мир теней, где бредут сонные дети, спотыкаясь о собственные мечты, как корабли спотыкаются о камни. Можешь ли поручиться ты, знающий многое о жизни, что они когда-нибудь проснутся, что их возвращение будет окончательным и однажды неожиданно рухнут, обратятся в прах тысячи клеток, а из силков вязкого тумана освободятся навечно мотыльки? Ведь детям разное число лет, и в разные годы своих разных жизней они засыпают.

А потом остается лишь манящий далеким светом коридор, и тесная комната – вечная комната с белыми стенами, и бесконечное движение в царстве теней, медленный танец на самом краю жизни, на грани смерти и безопасности, между достижением и усилием, между возможностью и реальностью…

К корявой ветке приклеенные, глядящие робко, по-детски беспомощно - укрылись в мире теней. Заброшены или ступили - на безвременный путь в коридорах вязкого тумана. Подтачиваемые изнутри, заглушившие голоса шепотом, шорохом звуков, забывшиеся в тишине после хрипоты крика…

***

…между возможностью и реальностью… Так ли бесконечен путь между новыми строками и теми, полузабытыми? Петли этого пути - совсем детские воспоминания, случайно оброненные фразы, размытые лица. Всплывают теперь в памяти спасительной неслучайностью: искать объяснение всегда проще… И наконец - пожелтевшие листы из школьного блокнота, испещренного дрожащим, убегающим вниз почерком. Единственного блокнота, уцелевшего в огне после последней детской зимы. Обгоревшие страницы - гонимые в беспомощном трепете послания в будущее с хрупкой надеждой когда-нибудь выплыть - проснуться - написать о людях, о которых никто не напишет…

В СТРАНУ ВЕЧНОЙ МОЛОДОСТИ И КРАСОТЫ

Зеркало, зеркало на стене,

Кто всех прекрасней в этой стране?

…

После… После фиолетовой лестницы… Режет маленькие глаза резкий запах в привокзальном подъезде.

- Чего боится лапочка?

- Крана, экрана, вампочки!

Устают сгибаться-разгибаться, карабкаясь по скользким ступеням, стеганые сапожки. Еще не отбегали свое по усыпанному снегом и палочками скверу – простыла бурая скамейка, не приглашает садиться. Еще стоптаются о пыльные ледышки в песочнице – уснула ржавая горка, стертые варежки не поцарапает. Теперь вот сердито стукаются о барьеры бетона, стараются не прозевать вонючих луж и вылезших из фиолетовой лампочки теней. Крепче стиснуть хвост маминого пальто, выдернуть новый снежок меха - сделать лисичку. Как-то долезть до пятого этажа, кулем с мукой ввалиться в общий коридор с лохматыми обоями и убегающими вверх потолками, споткнуться о соседский склад коробок и ящиков, выпросить щелкнуть замком на двери комнаты. Из зеркального, почти в пол, окна весело видна спешащая площадь с бессонными поездами, линялыми демонстрациями, мерзлыми трамвайными остановками. Снежинки в лицо, кусачие ворсинки шарфа на губах, пухлой капустой платок прикрывает легкую не по сезону куртку. Ни за что не передавать маме совет борщистых щек достать новую…