Децимация

И тут Сергей понял, что надо сказать главное, ради чего они пришли к ней в гости – потом может быть поздно. Придет Бард.

– Знаете, мой товарищ очень хотел с вами познакомиться. Вы ему страшно понравились.

– А разве я понравилась не вам?

– Нет. То есть, вы мне тоже понравились… но я женатый. Просто ради интереса с вами знакомиться не хочу. – Сергей оставался честен, хотя бы и перед самим собой. И эта прямота его часто подводила – если человек ему не нравился, он никогда не мог быть с ним откровенен.

– А… – разочаровано произнесла Эльвира. – Вы, Сережа, хоть и фронтовик, а все-таки молоды для женатой жизни. Просто вы не могли успеть такого сделать.

Она видела его насквозь, и это было ему неприятно. И он с досадой ответил:

– Если бы не служил в армии, не был на фронте, может быть, и не женился.

– А вы мне нравитесь своей прямотой. Спасибо и за это.

– Вы знаете, я хотел бы поговорить насчет Дмитрия. Он очень хороший человек. Был шахтером, его прибило в шахте… – спохватившись, что он, может быть, сказал что-то лишнее, Сергей испуганно добавил: – Но он вылечился. Научился писать стихи. Хорошие! Но он очень стеснителен, боится вас, что вы умнее его и красивей. Помогите ему поверить, что он такой же, как и все. Сильный и здоровый. Ну, хотя бы немного обратите на него внимание. Прошу вас?

Фишзон смотрела на него внимательно-бархатными глазами.

– Странные вы, мужчины. Вместо того, чтобы самому завоевать девушку, вы отдаете ее другу. Вы мне больше симпатичны, чем ваш товарищ. Но я не могу обещать вам этого в отношении вашего товарища, хотя он и поэт. Не принуждайте меня к этому. Я разберусь во всем сама. Но по вашей просьбе на сегодня я стану сестрой милосердия для вашего друга. Но – только по вашей просьбе.

– Спасибо, Эльвира. Но ты не убивай человека сразу, пренебрежением, – ответил Сергей, переходя с ней на «ты».

– Постараюсь.

Прибежал запыхавшийся Бард. Он принес сахар, печенье и полкруга колбасы. Оказывается, он задержался потому, что рюкзак Сергея перепутал с чемоданом, и искал продукты там, и только потом уже проверил рюкзак и нашел нужное. Эльвира разлила чай и все, неестественно сосредоточившись, стали его пить, стараясь смотреть в стаканы, пока Фишзон, нарушив молчание, не спросила:

– Ну, а как дела идут в Донбассе? Советскую власть полностью установили?

– Да! – воскликнул Бард. – Мы каждому рабочему дали его права. Каждый получает у нас паек. А буржуев этого лишили.

Эльвира от души рассмеялась:

– И это все? А кто у вас советом руководит?

– Большевики, меньшевики, эсеры… вместе, – хмуро добавил Бард.

– У нас в Луганске всем руководят большевики, – с гордостью сказал Сергей. – Остальных совсем немного.

– А у нас в Херсоне не поймешь. Все, вроде, за Советскую власть, а на деле чего-то ждут.

– Вот объявим советскую власть на Украине, и тогда будет дана команда, что и как делать. А то многие просто не знают этого. А к Центральной раде какое отношение в городе?

– Больше отрицательное. Все же – Новороссия, а они лезут в наш край.

Бард молчал, и Сергей, чтобы привлечь его разговору, предложил:

– Ты бы почитал стихи?

– Да, да! – подхватила Эльвира.

– Потом, – смущаясь, ответил Бард.

Сергей понял, что ему лучше уйти и, взглянув на трофейные карманные часы, сказал:

– Мне пора.

– Куда? – одновременно спросили Фишзон и Бард.

– Ко мне должен подойти один товарищ, – солгал Сергей. – Может, уже ждет. Пойду.

Фишзон поняла причину его ухода – он хотел оставить их вдвоем, но не возражала, только сказала:

– Если ты недолго задержишься с товарищем, приходи обратно.

– Хорошо.

Сергей ушел, внутренне засмеявшись, увидев напряженную позу Барда, которому теперь предстояло самому вести разговор. У себя в номере Сергей разделся, лег в постель и быстро заснул. Проснулся от того, что пришел Бард. Сергей посмотрел на часы. Бард с Эльвирой просидели два с лишним часа. «Это много», – подумал он. Но вслух спросил:

– Что так рано пришел?

– Пришла соседка по номеру, пришлось уйти, – почему-то шепотом ответил Бард.

– Стихи читал?

– Да. Ей понравились. Завтра вместе пойдем на «Арсенал» за наганами. А что лучше – винтовка или наган?

– Пулемет с пушкой, – сонно ответил Сергей. – Давай спать.

Бард, тихо раздевшись, лег. А Сергею после его прихода не спалось. Только к утру его окутала тревожная дремота.

16

На следующий день Бард с Фишзон поехали на «Арсенал», а Сергей пошел в киевский совет, чтобы получить мандат участника съезда. На улицах Киева было полно солдат, лиц в гражданском было меньше. При входе в совет также толпилось много солдат и офицеров, одетых в форму украинского войска или в шинелях русского образца, на рукаве которых красовались желто-голубые повязки. Стоял страшный шум, люди спорили, ругались, матерились. Шел напряженный разговор, переходящий в бранный крик, где дипломатия конфузливо отходила на задний план.

– Нас Московщина раньше душила! – кричал молодой офицер с редкими, опущенными вниз на галицийский манер, усами. – Триста лет душила! И зараз не хочет дать нам волю! Ганьба большевикам!

Ему отвечал солдат-доброволец с пшеничными усами украинца-степняка: