Детская библиотека. Том 100

Тогда Валерка ступил на доску, проверяя её прочность, и храбро шагнул ко мне… Он шёл, раскачиваясь и балансируя руками. Ребята замерли, и стало так тихо, что мы услышали, как в глубине дома дядя Сеня торопливо бежит по лестнице. Валерка дошёл до меня, обхватил меня сзади и шепнул:

— Не бойся! Это легко!

И мы тронулись в путь. Мне показалось, что прошла целая вечность. Но всё на свете когда-нибудь проходит, и я упала на пороге в дяди-Сенины руки. Он ощупал меня, будто не веря, что я живая, а потом прислонился к стене и вытер рукавом пот со лба.

Мы спустились по лестнице и вышли из дома. Ноги меня не слушались, путались и дрожали. Когда за нами захлопнулась дверь подъезда нового дома, дядя Сеня вдруг повернулся и заорал так, что мальчишки чуть не свалились один на другого, как игрушечные солдатики. Я никогда не слышала такого крика от дяди Сени.

— Если я! Ещё раз! Кого-нибудь! Здесь! Увижу! — орал он. — То ноги! Выдерну!!!

И он часто задышал и сел на скамейку. Мы стояли ужасно виноватые, а рядом с дядей Сеней сидел Лёшка и тоже строго на нас поглядывал. Дядя Сеня достал сигарету, закурил и посмотрел на нас уже не так сердито.

— А ты смелый мальчик, — сказал он Валерке. — Как ты на такое решился?

— Просто, — потупился Валерка. — Она же девочка.

А потом помолчал и добавил:

— И у неё остался мой зуб людоеда.

Серебряные эльфы

Я люблю, когда мы с мамой сидим вечером на диване в моей комнате. На столе горит жёлтый ночник. На стенах качаются наши длинные тени, похожие на красивых доверчивых жирафов. Мы поём русские народные песни. В груди у меня становится торжественно и тесно, будто открывается клетка, из которой выпускают волнистых попугайчиков.

Из-за острова на стрежень,
На простор речной волны
Выплывают расписные
Стеньки Разина челны…

Когда я услышала эту песню впервые, я целый день ходила как больная, так жалко мне было бедную персидскую княжну. Ложась спать, я тихонько пела и плакала, но потом придумала, что в неё влюбился водяной царь. Он превратил её обыкновенные человечьи ноги в прекрасный рыбий хвост, и княжна стала русалкой. Мне сразу сделалось легче. Я уже спокойно допела песню до конца, зная, как всё на самом деле произошло. С тех пор я всегда думаю об этом, когда пою. Папа говорит, что в силу своей впечатлительности я вхожу в образ всякого, о ком получаю информацию. Но это совсем не так. Я же не воображала себя Робинзо́ном Кру́зо, читая о нём книгу, а тем более людоедкой из племени Пятницы.

Я знаю, что Волга впадает в Каспийское море. Наверное, княжна-русалка тоже впала в море или даже в океан. Иногда мне нравится мечтать, что русалка — это я. У меня длинные, как водоросли, волосы и ресницы, они волочатся по стеклянному полу водяного дворца, а хвост красивый, как у гуппи, но гораздо больше и сильнее. Им я отбиваюсь от врагов. Я катаюсь на чудесных морских коньках, а потом кормлю их подводным овсом.

Дверь в кухню была открыта, и я услышала, как разговаривают мама и Анастасия Павловна. Соседка приглашала нас на праздник Пасхи, маму с папой и меня, потому что я красиво пою. От радости я даже простила её за подзатыльники, которые она закатила мне и Олежке, когда мы хотели подработать мойщиками машин и тренировались из велосипедного насоса на её окнах. Мы же думали, что её нет дома.

Анастасия Павловна ушла, и папа сказал:

— Великое терпение у этой женщины, но я бы не хотел брать ребёнка для ублажения её гостей.

Мама возразила:

— Ты несправедлив. В последнее время в дневнике дочки нет замечаний.

Стоя за дверью, я разволновалась, потому что недавно вырвала из дневника лист с замечанием.

Мне прочли лекцию о поведении в гостях, хотя я знаю наизусть, куда класть салфетку и локти, как пользоваться столовыми приборами и когда говорить «пожалуйста», «спасибо». Мама достала из шкафа моё праздничное платье с длинными рукавами в резиночку… Я давно со страхом ждала этого момента. Месяц назад, когда мы с Олегом играли в звездочётов, я срезала с платья все красивые золотые звёздочки. Конечно, мама подняла жуткий крик, будто её режут ржавым ножом. Я до сих пор удивляюсь, почему не прибежал сосед, участковый дядя Гриша. Правильно говорит папа, что полиция порой пренебрегает своими обязанностями.

Мама еле успокоилась. Она ведь не знала, как нам пригодились звёзды. Они предсказали всем судьбу, и маме тоже. По звёздам вышло, что мама проживёт триста лет. Мы с Олегом всем нагадали счастливое будущее. Мама твёрдо сказала, что оставит меня дома. Но потом наша соседка Оля уговорила её взять меня на праздник. Когда родители куда-нибудь уходят, Оля с гораздо бо́льшим удовольствием остаётся с моей сестрёнкой, чем со мной. Наверное, она испугалась составить мне компанию, ведь «Валентинку опасно оставлять без присмотра, а оставаться с нею — опаснее вдвойне» — так уверяют взрослые. А потом они с мамой нашили на платье вместо звёздочек дурацкие розовые бантики.