Девальвация человечности

Возможно, он научился этому в «Ясном разуме», и вероятно именно по этой причине никто не был уверен в том, что вернувшийся Ренат, был тем же самым человеком, которого забрало правительство. Поддержка же со стороны друзей это меньшее, что можно дать человеку, пережившему столько боли за последние месяцы, так что Рената никто не осуждал за грубость и суровость выражения мыслей, а скорее сострадальчески и понимающе принимали это как последствие пребывания в «Ясном Разуме».

— Мы счастливы, что ты жив, а теперь, иди, отдыхай, восстанавливай силы.

Все в доме были рады призраку из прошлого, который был прямым символом того, что это систему можно сломать, ведь Ренату действительно удалось бежать, а насколько всем было известно, никому раньше этого не удавалось.

После ужина Ия пришла в комнату Демьяна. Он встретил ее поцелуем и сжал в крепких объятиях.

— Любовь моя, могу ли я задать тебе вопрос, что тревожит меня? — начал он издалека.

— Что-то не так?

— Все замечательно, просто, извини, он твой друг, но этот Ренат мне не нравится. Что-то с ним не так.

— Ты ведь понял, что он говорил обо мне, да?

— Да, почувствовал его взгляд на тебе. — Демьян сказал это с горечью, ему был неприятен этот парень, а вернее не сам он, а то, что он чувствует к ней.

— Он друг Игната, в принципе он почти часть нашей семьи. Мы встречались недолгое время, когда я была на первом курсе. Ты, правда, хочешь об этом знать? — резко прервала она себя. — Мне нечего скрывать, но просто обычно мало кто в отношениях любит подобные темы, — осторожно полюбопытствовала Ия.

— Я видел, как он смотрит на тебя, так что, пожалуйста, развей мои тревоги, — смущаясь, ответил он.

— Знаешь, я думаю, в отношениях очень важно внимание, — углубляясь в воспоминания начала она. — Изначально у нас с Ренатом были достаточно хорошие взаимоотношения, но постепенно я стала ощущать, как он постепенно отдаляется, знаешь словно память, ускользающая от человека в пожилом возрасте, сначала исчезает вербальная память, затем образная, двигательная и под самый конец эмоциональная. Как оказалось, он заинтересовался другой, и я им явно мешала.

— А ты всегда ловко подбираешь метафоры, это восхищает.

— Это закон Рибо, глупенький, — засмеялась она прежде, чем продолжить свой рассказ. — Так вот, на чем это я остановилась? Он пытался вернуть меня примерно через год, но я никогда не возвращаюсь к людям, что ушли от меня. Уходя, уходи. Такой вот главный железный принцип. Демьян, правда, в том, что на самом деле он не любит меня, я думаю, что это эгоистичная форма псевдолюбви, просто незакрытый гештальт, незавершенное действие, возникшее в ответ на мой отказ вернуться.

— Интересная мысль, в любом случае, гештальт, не гештальт, а ты ему явно не безразлична. Что будешь с этим делать?

— Делать? А я ничего не собираюсь делать. Я уважаю себя и свой выбор.

— Какой выбор? — он сказал это играючи и улыбаясь, заранее зная ответ.

— На комплимент напрашиваешься? — рассмеялась Ия.

— На нежные слова, — дополнил он, абсолютно влюбленный и крепко прижимающий ближе к себе.

— Я выбрала тебя. Мой второй железный принцип.

И пока Ия весьма успешно развеивала тревоги Демьяна по поводу своих взаимоотношений с призраком из прошлого, сама она чувствовала себя загнанной в угол. Слишком много хорошего связывало ее с ним, ровно как и плохого, которое отчего-то более не доминировало над первым, как это было ранее. Конечно, простить она его так и не смогла, и, не смотря на явное отрицание нежных чувств к этому мужчине, по какой-то неведомой ей самой причине, с момента его возвращения она стала периодически вспоминать их отношения. То ли для того чтобы убедиться в своем решении не возвращаться, то ли по иным причинам, в любом случае, она возвращалась к мыслям о нем все чаще. Нет, нет, обрывала она себя, я люблю Демьяна, или. Как же Ия боялась даже в беззвучном монологе произнести слова о любви адресованные Ренату. Нам надо поговорить, иначе это сведет меня с ума. Заключила она и прильнула к сонному Демьяну, что даже в спящем виде рассеивал ее страхи.

Глава 15 Флешбэк

[Прошлое, должно в прошлом жить,

и настоящее пускай назад не рвется]

Глаза слипаются от усталости, полумертвый доходяга, я хочу спать, не видя снов, жить без воспоминаний, что словно кислота внезапно выливаются на свежие раны покалеченной души. Касаюсь головой подушки и вот, я снова там. Снова безмолвно борюсь за жизнь, согреваюсь мыслями об Ие, и каждый день принимаю бой с системой, что создана крушить прежние идеалы в угоду новых, безумных идей.