Девальвация человечности

— Спасибо, я просто, дело не в сомнении, просто так хотелось немного проникнуть в твой чувственный мир, и ты ведь знаешь, я не идеальна, хотела уточнить, что ты точно понимаешь, на что идешь.

— Звучит как будто смертный приговор, — засмеялся Демьян и нежно поцеловал холодные руки. — А если бы это и был смертный приговор, я бы немедленно сам привел его в исполнение, потому что выбор я сделал в тот самый момент, когда впервые увидел тебя. Моя Ия.

— Красивая речь, — она наклонилась чуть ниже, чтобы дотянуться до его губ и поцеловала.

— Ия Реми и Демьян Мод, — послышался голос из комнаты, прошу, проходите.

Они вошли в маленькую комнату не как единое целое, но вместе, потому, что их любовь не поглощала личность каждого, никто, ни в ком не растворялся, они просто принимали друг друга, сохраняя индивидуальность, как небо и луна, существующие вместе, но представляющие собой разные формы реального мира.

Вернувшись домой, после подачи заявления они обнаружили в гостиной Нюкта, он прихватил с собой бутылочку виски и Ия поняла, что лучше оставить старых друзей вдвоем, наедине, поскольку понимала ценность жертвы принесенной Нюктом с кратких сведений полученных от Демьяна, она чувствовала еще свежую боль его потери. Обменявшись приветственными взглядами, старый друг поздравил их с помолвкой, о которой пару минут назад узнал от Марии, Ия направилась к ней на кухню под предлогом незамедлительной необходимости оказать помощь в делах хозяйственных. Демьян взглядом поблагодарил ее и подошел в Нюкту.

— Давно тебя не видел, где ты был?

— Ох, где я только не был, — будто потягиваясь, ответил он. — То тут, то там. Я сам пытался понять, где я и зачем.

— Как ты переживаешь все это?

— Знаешь, раньше мое отношение к жизни было до ужаса простым, я есть здесь, я есть сейчас, думал ли я о завтрашнем дне? Буду ли я завтра вообще существовать? Хм, я не знал, не знал тогда, да не знаю и сейчас, ведь никто этого не знает, именно поэтому я видел реальность даже не такой какая она есть, а такой какой я хотел ее видеть сегодня, в этот день, в конкретный момент, мне казалось это лучшим решением.

— И даже тогда, когда мир летел к чертям?

— Особенно в эти моменты, меня не волновали репрессии пока они не касались меня, я надевал свои розовенькие очки и занимаясь глобальным отрицанием объективной реальности пытался спрятаться от всех за маской безразличия.

— И это работает?

— Ну, раньше наверное да, — протяженно сказал он, попутно разливая виски. — Наконец-то заграничный алкоголь не под запретом, — ухмыльнулся он, подмигнув Демьяну, и одновременно поднял стакан, громогласно произнося тост: — «За падших товарищей и пусть сам Господь Бог примет их в свое царство без колебаний».

Демьян молча, осушил свой бокал, перебирая в воспоминаниях, утерянных за все это время друзей. Около 7 минут они не произносили ни слова, молчание нарушил вопрос Демьяна.

— А сейчас?

— Сейчас?

— Сейчас твоя когнитивная техника работает?

Нюкт раздавленным взглядом впервые с начала разговора посмотрел прямо в глаза собеседника, в самую глубь. Печальный раздавленный взгляд вызвал чувство неловкости и Демьян отвернулся чтобы не чувствовать скованность.

— Полгода назад я убил любовь всей моей жизни, отравленную собственной гордостью и эгоизмом, раздавленную безумием, но я не могу изменить это, тогда решение принятое мной, казалось единственным, правильным… Королева проиграла. Ха, — тяжелые вздохи сопровождающие его речь свидетельствовали о максимальной подавленности, но не о сомнении, не смотря на сокрушенное духовное спокойствие, говорил он уверенно.

— А сейчас?

— А сейчас, — задумчиво протянул он. — Сейчас моя совесть бьет меня и я еле сдерживаю натиски вины, как будто душа вырывается наружу, но реальные последствия этого решения заставляют поверить в благоразумие действий, я пожалуй впервые вижу реальность не такой, какой хочу ее представлять, а такой, какая она есть, и сегодня мне все нравится. Я не чувствую необходимости прятаться под панцирем сотканным из отрицания негативной реальности, прятаться от людей и от самой жизни. Я вижу, что породило мое решение, влюбленные снова любят, страдают, причиняют боль и разбивают сердца, но это и есть жизнь, какой бы она не была, короткой или же длинной, с уверенным будущем или нет.

— Мой отец говорил: «Мы не будем жить вечно, у нас есть сейчас и мы можем надеяться на завтра, на завтра с любимыми, в этом и есть истинная ценность жизни». Я же чаще слышал от других что ничто не вечно и сейчас только понимаю, что это не так.