​Девчонки

«Ишь ты! В тихом-то омуте и впрямь черти водятся. Командирка какая стала!»

И усмехнулась. Однако торопливо подняла с земли корзину, подошла к забору и повесила ее на кол.

Аксинья крикнула от кормокухни:

— Иди сюда, Лизавета!

— Кто у нас дежурный сегодня? — спросила Светлана Ивановна.

— Я… — тихонько откликнулась Люся.

— Ты о завтраке позаботься, а вы, девочки, садитесь где-нибудь и песни разучивайте.

Ольга вынесла из вагончика тетрадку, и все пошли на поляну за кормокухней, молча поглядывая в сторону тракта.

— А вдруг не придет? — предположила Алька.

— Это Нюра-то не придет? Глупости какие! — пробасила Ольга.

Нюра появилась неожиданно из-за кустов густого черемушника. Она шла другой дорогой, потому ее долго и не было видно.

Стружка встрепенулась, хотела бежать навстречу, но Ольга дернула ее за подол, посадила обратно.

— Не надо! Сама идет.

Нюра подошла и присела к девочкам, положив рядом туго скрученный влажный сверток. Подруги молча смотрели на нее, не зная, о чем говорить.

— У нас корреспондент из газеты позавчера был, — вспомнила Стружка, — записывал все, уток фотографировал…

Нюра кивнула:

— Знаю. Он к нам заходил, сказывал… — и добавила: — Кусок-то она ровно оторвала, его пришить можно. Я даже маме ничего не скажу.

Катя нерешительно потянулась к свертку, сказала просительно, робко:

— Давай, Нюра, я пришью. Я быстро…

Нюра опять кивнула.

— Ладно. Только мокрая пальтушка-то. Ее сушить надо.

Схватила сверток и побежала к заборчику, но, увидев на загоне Мокрушину, повернула обратно и разложила пальтишко на солнечной поляне за кормовым сараем.

Глава двадцать третья

В полдень приехал Виктор Николаевич. Он выглянул из-за угла кормокухни так неожиданно, что девочки враз ойкнули.

— Испугались? Эх вы! Грома и молнии не испугались, а меня испугались?

Видимо, Светлана Ивановна уже все ему рассказала.

Он опустился на поляну и, хитро поглядывая на девочек, стал потирать руки.

— А я шиферу раздобыл!

Взял у Стружки веточку черемухи и губами обобрал спелые ягоды.

— На всю школу? — спросила Нюра.

— На всю!

— Вот здорово!

Известие было приятным. А то что же получалось? Сельсовет под шифером, правление колхоза под шифером, клуб новый рядом тоже, многие дома крыты черепицей, а школа на самом видном месте стоит себе под деревянной крышей. Доски стали серыми, щербатыми — некрасиво.

— Ох, и было мороки, — рассказывал директор. — Тот в отпуске, другой в командировке, третий без них выдавать не решается. Три дня подряд в районе пороги обивал, пока не добился.

Стружка вдруг прыснула в ладошку и спряталась за широкую спину Ольги. Та толкнула подругу локтем.

— Будет тебе. Чего это ты?

Стружка ткнула пальцем в листок бумаги, который Ольга держала в руках, и опять завалилась за ее плечо.

— Что такое? — спросил Шатров.

Нюра взяла из рук Ольги смятый листочек, расправила на ладони.

— Да мы тут сейчас, Виктор Николаевич, про вас частушку склали, — ответила смущенно.

— Сложили, — поправила подошедшая Светлана Ивановна.

— Да? Интересно послушать, — обхватив руками колени, Виктор Николаевич удобно устроился на поляне. — Если не секрет, конечно.

Нюра прочла:

Где же вы, директор, были?
Вас на озере все нет.
Видно, вы про нас забыли,
Мы не помним ваш портрет.

— Мы же не знали, что вы за шифером уехали! — поспешно объяснила Катя и покраснела.

Виктор Николаевич и не думал сердиться.

— А мне это даже приятно, — шутливо заметил он. — Значит, все-таки ждете меня, вспоминаете. Так, выходит?

— Так! — подтвердили девочки.

— А частушка у вас неплохо получилась, включайте ее в концерт. Я не обижусь.

— Да нет! Мы не будем ее петь, — сказала Нюра, — у нас и без нее хватит.

— Знаете, у нас сколько?.. — заерзала на траве Стружка.

Ольга дернула ее за рукав. Стружка утянула голову в плечи, обеими руками зажала рот.

— В общем, готовьтесь! — поднялся с поляны Виктор Николаевич. — Чистите бока всем, кому считаете нужным. Имеете на это полное право!.. — и весело обвел глазами лица девочек. — А что, если нам покататься на лодочке-моторочке?

Девчонки, как мячики, подпрыгнули на поляне и через секунду, сверкая пятками, уже мчались к озеру.

— Да подождите вы, подождите! — смеясь, кричала вдогонку Светлана Ивановна. — Сначала пообедаем!

Виктор Николаевич видел, как и сама-то она обрадовалась. Видно, здорово им вчера тут досталось. Разрядка нужна девчонкам.

— Ой, как хорошо вы это придумали! — повернулась к нему Светлана и по привычке приложила к груди руки.

Шатрову захотелось пошутить, подтрунить над девушкой, и он проговорил очень серьезно:

— А вы не знаете, у кого это в конце июня поджилки тряслись?

— Какие поджилки? — обманутая серьезным тоном собеседника, спросила Светлана Ивановна, но, заметив, как дрогнула золотистая родинка над его губой, улыбнулась: — Ах, вы про это…

— Про это. А как теперь?

— Теперь ничего. Я даже сама удивляюсь. Ведь бывает очень трудно и даже страшно. Например, вчера…

— И не тряслись?

— Нет!