Deviant

Подари мне надежду. Ту единственную, что я могу у тебя просить. Я даже не прошу, это странно, – ты же никогда не делал меня просительницей. Это унизительно, ты бы никогда так не поступил. И да, наши отношения назвать идеальными язык не повернется. И да, бывают проще – бывает просто, как у людей. Ну а у нас вот так. Я сейчас пишу, и мне кажется, что не все еще, что точки не расставлены, здесь и там – окончания, полутона.

Взять бы книжку-раскраску и хорошие карандаши – сделать все ярким-ярким, до неприличия. Пусть мимо пройдет малыш и упрекнет нас, невежд, что мы не знаем, как надо, и в своем незнании неубедительны. Сами не в курсе и ни у кого справиться не удосужились, так ведь не бывает. Не бывает оранжевых звезд, неприлично синих рек. А мы виновато опустим глаза, ведь он полностью прав. Но докажем сами себе, что мир не враждебен, он в нашем распоряжении. Что мы держим в своих ладонях его маленькую копию – хрупкое, приближенное подобие мира. И она не выскользнет из рук, ведь у нас две пары ладоней – вполне достаточно для подстраховки. Надежда – это как раз то, что мне нужно. Она особенно ничего не требует, но дает возможность жить. Сколько людей надеются на чудо и только поэтому не наложили на себя руки – тихонько живут, день за днем. И даже не думают, что может быть что-то другое.

Трудно смириться с тем, что мир тебе не принадлежит. Невозможно жить, понимая, что тебе не принадлежит даже кусочек мира. Осознай ты это… станешь истеричкой, или наркотики, или снотворное – и все. А если думать, что да, пусть так сложилось, сегодня этот мир не мой, у меня его нет, у меня только маленький кусочек, в котором все не так, все некрасиво, больно, ну так это только до завтра. А потом будет другой день – там, наверху, все переиграют, сверят данные, и станет очевидным, что, вот, произошла ошибка, поправимая, слава богу. Не стоит никого винить, never mind. Раз уж придет судьба, нужно встретить ее великодушно – это же начало новой жизни! И пусть она замешкалась в пути – ничего, наверстаем. С кем не бывает.

Я не знаю, во что мне верить. Я, возможно, верю в Бога. И в испытания. Но тут, очевидно, не стыкуется: мы с тобой не могли их преодолеть, мы просто люди со свойственными людям слабостями, это было понятно с самого начала. Зачем тратить время на тех, кто априори обречен? Что мы способны такого сделать, как выйти из этого испытания достойно? Мы слабые, Георгий, мы избалованные, мы горя не видели, успехи наши, они же в картонной коробке делались. Это все игра – да, соревнование, да, соперники достойные. Но просто нам сверху помогали, с рождения дали все-все: таланты, любящих родителей, друзей, столицу… А если где-то что-то среднее получали, то мы это уже считали вселенской несправедливостью. Хорошо, пусть не помогали сверху, но по крайней мере не мешали – это и случайность, и обстоятельства. А может, просто соперник достойный не попадался. И мы все посреди этой пустоты – да, именно так выражаясь, были более людьми, чем остальные. Но это ни-че-го не значит. Просто в сообществе карликовых деревьев одно оказалось более близким природе, чем остальные.

И вот мы возомнили себя невесть кем, а падать больно, да. Но мне все равно, пусть кончим нищие, без ничего, пусть над нами смеются, пальцем показывают. Мне все равно, если мы проживем – вместе – долгую жизнь. Все равно мы будем лучше них, потому что после этого нельзя быть хуже. Да, я сейчас косноязычная немного, знаю, ты улыбаешься.

Это мы, мы будем смеяться над ними. Я теперь знаю, что такое счастье: это очень просто – самые простые вещи. Дай мне свою руку, вернись в Москву или разреши мне найти тебя. Будет у нас все еще хорошо, послушай меня хоть однажды.

Пожалуйста, сделай так, ты столько раз уезжал, и сколько раз я из-за тебя плакала.

Пусть это будет мой реванш. Я хочу взять над тобой реванш. Пусть это будет моя маленькая победа. Пусть хотя бы сейчас я услышу о себе «моя жена». Мне все равно, даже если это будет ложь. Это все такие мелочи, но сейчас я в первый раз в жизни хочу это слышать. Пожалуйста, вернись ко мне.