Девять хвостов бессмертного мастера. Том 4

Потолок был необыкновенно высокий, расписанный, как и малый тронный зал, облаками и небесными пейзажами. Стены украшали росписи и картины, углы были отгорожены ширмами из золотого шёлка, за ними прятались сундуки с одеждой, стеллажи с какими-то артефактами и книгами и даже компактная золотая ванна на драконьих ножках. Это Ху Вэя позабавило. Ху Фэйцинь покраснел, услышав его смешок, и объяснил, что утренние и вечерние омовения принято совершать здесь, тогда как дневные омовения и ритуальные очищения тела водой – в священной купальне Небесного дворца.

Был здесь и широкий стол, за которым Небесный император мог поработать или почитать, и низкий столик, за которым полагалось пить чай или трапезничать, и раскиданные по полу шёлковые подушки, чтобы на них сидеть и медитировать, и несколько растений неизвестного вида в причудливых вазонах, и с десяток курильниц и подставок для ароматических палочек.

Ху Вэй потянул носом, запах травяных благовоний в личных покоях был очень силён. Ху Фэйцинь пробормотал с долей смущения, что это помогает перебить запахи Небесного дворца: тысячелетнюю цветочную вонь не так-то просто выкурить, а для лисьего нюха она настоящее бедствие.

И конечно же, кровать – широкая, с балдахином, из чистого золота, если верить блеску изголовья. Ху Вэй подумал, что спать на такой жёстко, даже несмотря на перины и шёлковые покрывала, которыми кровать была застелена. Явно стоило проверить, так ли это на самом деле.

– Нора знатная, – сделал вывод Ху Вэй, хотя называть норой личные покои такого масштаба было настоящим преступлением. – Это бывшие покои твоего отца?

– Нет, – взъерошился Ху Фэйцинь, – я не стал бы жить в его покоях. Эти предназначались Тайцзы, он должен был заселиться в них после церемонии Становления.

– А… – сказал Ху Вэй, – так я и думал.

Ху Фэйцинь поёжился. В глазах Ху Вэя как-то нехорошо поблёскивало, и Ху Фэйцинь подумал, что Ху Вэй вряд ли станет слушать какие-либо оправдания. С точки зрения Ху Вэя да и, должно быть, всех остальных демонов, он предатель, не меньше: ушёл с небожителями, не возвращался целых два года и не слал о себе вестей. Разве удовольствуется Ху Вэй объяснениями, что Ху Фэйцинь был слишком занят, чтобы вернуться и что его письма не дошли до адресата? Ху Вэй не из таких.

«Без лапоприкладства не обойдётся», – подумал Ху Фэйцинь мрачно.

Ху Вэй действительно размял пальцы и сказал с ухмылкой:

– Нам предстоит до-олгая и обстоятельная беседа, Фэйцинь. Но прежде…

– Что это ты задумал? – Ху Фэйцинь попятился от него.

– Буду взлисывать с тебя долги, – сказал Ху Вэй и принялся кружить вокруг него, приглядываясь и принюхиваясь.

– Что-о? – возмутился Ху Фэйцинь.

– А вот сейчас узнаешь, что! – сказал Ху Вэй, разминая пальцы. – Сейчас поглядим, что за павлиний хвост ты себе отрастил и куда делись лисьи!

Шуточки шуточками, но Ху Вэй явно собирался устроить тщательную инспекцию лисности Ху Фэйциня. Вот только для этого нужно стащить с него все эти павлиньи тряпки, от которых так и разит небесным духом, поневоле нюх потеряешь.

– Не получится… – сказал Ху Фэйцинь.

– Ха! – ядовито сказал Ху Вэй, но буквально через минуту воскликнул: – Как это снимается?!

Многослойное одеяние Небесного императора, состоящее из двенадцати предметов, было усеяно хитроумными застёжками. Даже сам Ху Фэйцинь точно не знал, как и в каком порядке всё это надевается и застёгивается.

Он отошёл от кровати и дважды хлопнул в ладоши. Тут же в покоях появились две феи и захлопотали вокруг Небесного императора, раздевая его. Ху Вэй приподнялся на локте, внимательно следя за каждым их движением.

– И тебя всегда так раздевают? – спросил он, высоко поднимая брови.

– Да.

– И одевают?

– Да.

Феи раздели Небесного императора до штанов, накинули на его плечи тонкое одеяние из полупрозрачного шёлка, в котором полагалось спать ночью, и исчезли.

– Бесстыдник, – резюмировал Ху Вэй. – В голом виде перед молоденькими небожительницами щеголять! Такие-то нравы в Небесном дворце?

Ху Фэйцинь вспыхнул:

– Ничего подобного! Эти феи меня вырастили, не обманывайся их внешностью.

– То есть, – уточнил Ху Вэй, – это феи-бабульки?.. Всё равно, лапы у тебя, что ли, отсохли, самому переодеваться?

– Думаешь, мне это нравится? – вспыхнул Ху Фэйцинь. – Так заведено, это ритуал ежедневного переодевания.

– Ты же Небесный император, отмени его, – фыркнул Ху Вэй.

– Не всё так просто, – покачал головой Ху Фэйцинь. – Ритуалы Небес неизменны. Чтобы отменить их, пришлось бы прирезать половину небесных чиновников и, подумав хорошенько, передушить оставшихся.

– Заманчиво, а? – ухмыльнулся Ху Вэй, но тут же нахмурился, поняв, что Ху Фэйцинь не шутит: – Что, всё так плохо?