Девять ночей (СИ)

Комментарий к Вопрос 25

«Есть или был ли воин среди людей, которого ты мог бы признать равным себе?»

«Какого ваше отношение к смертным?»

Смертные всегда удивляют их. Многие из них относятся к ним со снисхождением, словно к детям; кто-то же вовсе смотрит на них с презрением. Считает смертных, чей век непростительно краток, а жизнь хрупка, слабыми и ничтожными, не способными противостоять им, богам.

Тюр один из немногих, кто смотрит на них под совершенно другим углом.

Он один из немногих, дольше всех общающихся с ними. Один из немногих, знающих действительно истинную силу смертных.

Без них, их веры и восприятия, они, боги, — никто и ничто. Идея, уходящая в забвение и растворяющаяся в нём — как много таких, как он, уже затерялись во тьме, утраченные навеки? И где они теперь, забытые даже собственными вчерашними собратьями, утратившие последнюю искру?

Да, смертные слабы. Но в то же время они сильнее многих из них — Тюр, наблюдая, видит это хорошо. Он знает об этом ещё с тех пор, как сам был всеведающим Всеотцом; знает он это и как покровитель воинской доблести и силы.

Он идёт в бой вместе с ними. Сражается среди них за их спинами. Видит их силу и мужество в противостоянии себе подобным, а у некоторых — отвагу и доблесть, соразмерную его собственным. Они бы могли сойтись с Тюром в честном ратном поединке, и однорукий ас даже бы смог им насладиться, но…

Никто из этих молодцов никогда не дерзит и не пытается прыгнуть выше головы. Никому из них не приходит в голову мысль бросить вызов божествам, и сами они суетятся и решают проблемы насущные, не потыкаясь дальше Мидгарда.

Они продолжают сосуществовать в гармоничном симбиозе, и никто из них не лезет туда, куда не положено. Смертные, сильные в своей слабости, и боги, слабые в своей силе, — извечное взаимодействие, вытекающее одно из другого. И Тюр, неотъемлемая его часть, будет и дальше наблюдать за ним.

И возможно когда-нибудь он встретит человека, что захочет сразиться с ним и разделить наслаждение битвой. Ну а пока… Пока же он просто смотрит за храбрыми мужами, умирающими в битвах со своими врагами, а после пирующих весело в пивном зале Вальхаллы.

========== Вопрос 26 ==========

Комментарий к Вопрос 26

«Ваше божество один из семи смертных грехов»

Зависть всегда была с ним, сколько он себя помнил. Чёрной змеёй она пригревалась в его груди, и яд с её клыков растекался по венам вместе с кровью, отравляя.

Тюр завидовал.

Он завидовал всем и вся, хоть и старался прятать эту зависть в своей груди, считая её недостойной доблестного мужа.

Но чем глубже он пытался сокрыть её, тем сильнее она становилась. Будто питалась от его тьмы, набирая могущества и заполняя собой всё пространство его души.

Куда там Локи с его жгучей злобой и ненавистью до всепоглощающей ярости зависти Тюра!

Он завидовал всем и всему. Завидовал асам, у которых были жёны и дети. Сам он был одинок и лишён тепла домашнего очага и ласки женских рук. Никогда не дано ему было обучать своих сыновей и вместе с ними ходить на тинг или в походы.

Завидовал он своему отцу, что ныне стоял на вершине власти. Могучий Всеотец, глава и правитель Асгарда, первый конунг, мудрый и могучий. Когда-то Тюр был таким же, но люди столкнули, сбросили его с пьедестала, и он превратился в тень, полузабытую и неизвестную.

Он завидовал крепким мужам, чьи тела были целы и не подвержены увечьям. Сам он после вынужденного предательства превратился в калеку, и теперь другие смотрели на него косо и с насмешкой.

Зависть, зависть, зависть. Чёрная, всепоглощающая зависть — он словно ходячее воплощение её. Она переполняет его до краёв, и кажется, будто льётся через глаза, уши и нос склизким вязким чёрным потоком. Она застилает глаза пеленой и туманит рассудок ядовитым дурманом, и Тюр сжимает в единственной здоровой руке боевую секиру.

Он никогда не станет таким, как они. Никогда не получит то, что есть у них. Но зависть пожирает его изнутри, сжигая огнём, и он лишит их всех того, чем не владеет сам.

========== Вопрос 27 ==========

Комментарий к Вопрос 27

Нц-шный ивент

Фенрир всегда был лишним в этом месте. Асгард был чужд ему и враждебен. Но он попадает сюда не по своей воле, равно как и остаётся здесь не от большого желания.

Боги намерено держат его подле себя, дабы контролировать и не позволить предначертанному свершиться. Но колесо вирда крутится, и каждое их действие становится причиной и следствием последующего.

Наверно, именно потому Фенрир и не сопротивляется. Он — сын Локи и Ангрбоды, и пусть асы считают его глупым жестоким зверем, Фенрир перенял гораздо больше от своих родителей.

А потому он смиренно ждёт. И, пожалуй, есть лишь один, кому известна правда.

Тюр удивительно добр к Волку. Он тоже знает, чем всё закончится и что от этого не уйти, как ни пытайся. Но тем не менее он удивительно чуток и добр и всегда приходит к Фенриру по своей воле. Заботится о нём и растит его, и единственный, кто искренен с ним и честен.

Он не боится. Не презирает. Любит и заботится, хоть и знает, что недалёк тот день, когда предательством и кровью омоет он свою дружбу и честность.