Девять ночей (СИ)

Все эти люди, они ищут утешение и понимание в стенах уютного кафе, пытаются разделить с ним и его хозяином мгновения радости или горя, находят отдых и приятное умиротворение в одиночестве или беседах с угрюмым, но добрым барменом. Ещё более всё это проявляется в компании необычных четвероногих помощников хозяина, которых каждый случайный или постоянный посетитель начинает любить уже с первого взгляда.

Это, собственно, одна из причин, по которым Тюр открывается раньше всех.

Собаки в собачьем кафе Тюра все дружелюбные и очень умные. Самые разномастные — здесь обитают как безродные дворняжки, так и благородные породы. Маленькие, смешные, почти плюшевые пёсики и огромные, ростом в полчеловека, настоящие защитники и охранники — все они удивительно спокойно уживаются друг с другом, как и стоят друг за друга горой, словно одна большая семья.

Хотя почему «словно»?

Тюр всегда сам выводит на утреннюю прогулку всех собак своего собачьего кафе. Он охотно возится с каждым псом, перед выходом проверяя поводки и уделяя каждому своему четвероногому другу внимание на улице. Чешет довольно хекающих собак за ушами и скупо, но искренне улыбается в ответ на их собачьи проявления любви.

Он бегает вместе с ними наперегонки под заливистый радостный лай своих четвероногих соперников. Он играет вместе с ними, поощряя их дурашливость и любовь к мелким проказам. Он тренируется вместе с ними, поддерживая в хорошей форме не только собачье здоровье, но и своё. Воплощает в жизнь свою давнюю мечту и действительно чувствует себя счастливым.

Когда-то давно, явно не в этой жизни, его лишили возможности заботиться и любить. Его оставили в одиночестве и с грузом вины предательства, отобрав того единственного, кто мог его понять и принять таким, какой Тюр был.

Он ведь, тот, другой, был таким же, на самом-то деле, — уж это Тюр хорошо помнит.

Теперь же никто отнять у него его любимое дело не мог. А он принимал в своё собачье кафе всякого, кто нуждался в тепле, любви и ласке. Ни для кого не делал он исключения и никого не обделял своим вниманием, если в нём была необходимость. Собаки за это неизменно благодарили ему гробовой преданностью и щенячьим обожанием. Любовью, которую, казалось, после этого могли дарить всему миру.

В первую очередь, конечно, Своему Человеку.

Тюр, на самом деле, мало чем отличается от них. И обретая дело своей души, он наконец-то находит и своё место в этом мире.

========== Вопрос 16 ==========

Комментарий к Вопрос 16

«Почему ты единственный ас без супруги? Правда ли, что ты был женат на Ангрбоде?»

Одиночество — это его вечный удел. Своеобразное наказание за страшное преступление, которое он добровольно взвалил на свои плечи. Тюр принимает его с достоинством; Тюр принимает его с пониманием; Тюр принимает его с благодарностью.

В конце концов, таков его удел, и он мало что может сделать с этим. В конце концов, к одиночеству ему всё же не привыкать. Вот только…

Возвращаться к нему после того, как пустота была наполнена смыслом, каждый раз всё тяжелее и тяжелее. Поэтому он не хочет привязываться; поэтому он не хочет любить. Но раз за разом то и дело попадает в одну и ту же ловушку.

Этот раз не становится исключением.

Великанша Ангрбода, наречённая его невестой, так никогда и не становится супругой доблестного аса. Ему она предпочитает мужчину из своего племени, коварного, хитрого, изворотливого. Побратима многомудрого Всеотца — возможно лишь это спасает его от смерти от руки Тюра.

Впрочем, до Локи ему всё равно никогда не было особого дела.

Однако когда в Асгард приводят его детей, чудовищ, порождённых монстров, но всё ещё детей, насильно отобранных у матери, Тюр чувствует лёгкий укол между рёбрами. Удивление мелькает в его глазах цвета небес, озарённых северным сиянием, но благороднейший из числа асов гонит его прочь, мягко ероша чёрную шерсть пугливого волчонка.

Быть может, это сожаление: ему Ангрбода, наречённая его невестой, так никогда и не подарит детей.

Быть может, это жалость: дети не виноваты в том, кем родились.

Быть может, это сострадание: ни один из этих троих не заслуживает вечных мук одиночества.

А быть может, это просто попытка сбежать от самого себя: Тюр ведь мало отличается от своих братьев, и в глубине души он тоже хочет кого-то любить и отдавать своё тепло.

Уж если не своим детям, так чужим. Уж если не своей жене, так чужой.

В Железном лесу, куда он в итоге приходит, мрачно и холодно. Ётунхейм в принципе всегда такой — мрачный и холодный. Тюр ступает осторожно, проваливаясь в снег, но это препятствие не может остановить его перед достижением цели.

Его невеста, так и не ставшая женой, по-прежнему скрывается в пещере. Смотрит волком, и в её взгляде Тюр явно читает пожелания ему скорейшей смерти. Он усмехается уголками губ и молча качает головой.

Не сегодня и не от твоей руки, дорогая.

Он сам не знает, зачем приходит к ней. Что хочет найти в холоде и мраке неприветливой пещеры. В компании той, что так никогда и не стала его. Но тем не менее он приходит снова и снова, садится на камень у входа в пещеру и долго сидит, не произнося ни слова.