Девять. Отбор по моим правилам

Девицы настолько волновались (или старательно делали вид), что на меня не обратили ни малейшего внимания. Я встала в конце шеренги, когда громыхнули фанфары, и леди Балинуэй произнесла торжественную речь о причинах поспешного завершения конкурса.

– Мы стали свидетелями самого скорого отбора в истории Гардейрии, но, пусть вас не смущает скорость, с которой император принял решение, ведь сердце не обманешь. Ваше величество, прошу.

Император поднялся и в зале стало тихо. Было слышно, как тлеют свечи, как поскрипывают шары под потолком, как лихорадочно бьются сердца участниц. Каждая из них надеялась, что прозвучит ее имя. Поймала себя на волнении и сжала кулаки. Какая разница, кого он назовет. Важно, что это буду не я.

– Не стану вас томить, – его величество поднялся и улыбнулся. Мой живот скрутило болезненным спазмом от этой милой улыбки. – Одна из участниц с первого дня, с первого взгляда и мгновения запала мне в душу и, я не вижу сил и возможности мучить себя и других девушек ложными надеждами. Леди Мьех, прошу.

Секунда замешательства и Патриссия схватилась за сердце.

Неожиданно.

Участницы недовольно заворчали, зал ответил жидкими аплодисментами.

– Друзья, леди Патриссия Мьех, будущая императрица Гардейрии! – торжественно возвестила леди Балинуэй, подталкивая девушку в спину.

Громыхнули фанфары, зазвучала торжественная музыка, император спустился в зал, сжал ладонь Патриссии и прошептал ей что-то на ухо. Девушка покрылась легким румянцем, засмеялась и ткнулась носом в плечо императора.

Твою ж дивизию!

Слезы обожгли глаза. Пришлось выкручиваться, делать вид, что соринка попала. Хорошо, что попала не мне одной. Массовый песочный ветер поразил не только проигравших участниц, но и некоторых леди из зала.

Объявили торжественный танец будущей императрицы и императора. До конца бала оставалось всего ничего. Проигравших участниц попросили не расходиться и не расстраиваться, потому что его величество подарит нам прощальный танец и щедрые подарки, которые уже ждут в наших комнатах. Разумеется, мы можем остаться в замке до свадьбы его величества, если пожелаем, на правах почетных гостей.

Была и еще одна хорошая новость для проигравших – они стали желанными невестами и многие с удивительной легкостью забыли о проигрыше, купаясь во внимании завидных холостяков Гардейрии. Мне же пришлось довольно грубо отказать троим, пока рядом не оказался Арслан.

– Мы можем уйти? Я готова лететь хоть сейчас. Покончим с этим.

– Что случилось, радость моя? Не поздравишь будущую императрицу? – усмехнулся дракон, утягивая меня на паркет, где пары кружились в медленном танце.

– Обойдется и без моих поздравлений.

– Или, быть может, ты ревнуешь императора? Надеялась, он назовет твое имя?

– Не глупи, Арслан.

– Улетим после прощального танца. Ты же не хочешь, чтобы драконов сочли невежливыми и невоспитанными?

– Очень смешно!

Музыка стихла, и меня окутало властным присутствием правителя. Арслан перевел тяжелый взгляд мне за спину, собственническим жестом прижал меня ближе и поцеловал в шею.

– Это точка, Рейна. Что бы ты к нему ни чувствовала, ты моя. Советую не забывать.

Дракон кивнул его величеству и оставил нас наедине. Если не считать полсотни других пар, украдкой поглядывающих в нашу сторону.

Заплакала скрипка, присоединился рояль, певица затянула сладкую песню о любви и несбывшихся надеждах. Как символично.

– Ваше величество, – исполнила положенный реверанс, стараясь не смотреть на Вэйлиана.

– Леди Дархат-Нуар, – ответил он тем же сухим тоном и подхватил мою ладонь, устроив вторую чуть ниже моих лопаток.

Танец давался мне тяжело. Его величество вел так, что не приходилось думать о движениях, но лучше бы я думала о них.

– Значит, сегодня ты улетаешь от меня, – неожиданно произнес император.

Я не хотела смотреть на него, получилось само.

– Значит, вскоре ты женишься на Патриссии.

Он притянул меня ближе, почти коснулся носом моего носа. В грудь ударил мужской жар, я чувствовала тяжелое биение его сердца, и едва не сошла с ума от слабости, охватившей тело. Это наш последний танец. Плевать, что подумают другие. Это последний раз, когда меня согревают его объятия.

– Рейна, – прошептал хриплый голос, и мое сознание выбросило в неизвестность.

Темнота, по шее стекает обжигающее дыхание, мужская ладонь движется по моей спине, замирает на ягодицах и сминает их.

– Рейна… скажи мне «да»…

– Да, – шепчу без раздумий и сомнений.