Девятый день

Нина подняла руки, всем видом стараясь продемонстрировать свое миролюбие. Небо стало сереть – скоро снова стемнеет. День был короток, непоправимо короток!

– Адам, ты ошибаешься, – быстро проговорила она. – И Марк тоже ошибался. Он обвинил тебя в том, что ты убийца. Сказал, по этой причине тебе будет легче решиться. Но ведь это не так, ты не убивал никого! Если ты винишь себя в смерти Софии, то это был несчастный случай, ты ни при чем! А значит, и в том, другом, Марк тоже сказал неправду!

Адам улыбнулся. Такой холодной, безрадостной улыбки Нина никогда не видела.

– А вот и нет, глупышка. Логика работает ровно в обратном направлении. Марк был прав, я убийца. И, следовательно, в том, что спасется тот, кто решится убить, толстяк прав тоже.

Нина замерла.

– Я убил свою жену. Никто об этом не знает, даже мой брат думает, что я ни в чем не виноват. Анжела покончила с собой. Деян и все-все считали, я напрасно себя виню: она была истеричной, неуравновешенной, сделала, что хотела, это был выбор Анжелы, а я еще долго терпел ее выходки. Все так, за исключением одного нюанса. – Снова ледяная, искусственная улыбка. – Я сознательно натолкнул жену на мысли о суициде. Подвел к краю. По правде, это вышло само собой… Анжела превратила мою жизнь в ад, я ненавидел жену, но не мог от нее избавиться. Она никогда не оставила бы меня в покое, даже после развода, такова уж она. Убить ее и сесть в тюрьму? Нет! Но мысль о том, как хорошо было бы, если бы она умерла, не давала покоя. Я не ставил всерьез такой цели, но играл с идеей убийства, прокручивал в голове, предпринимал кое-какие шаги. А вдруг получится, думал я. Таблетки, которые приняла Анжела, были куплены мной. Не было бы таблеток – нечем ей было бы травиться, да? Они продаются по рецепту, но я уговорил девушку-фармацевта. Не в своем городе, специально поехал туда, где меня никто не знает, сделал это за несколько месяцев до смерти жены. Бывало, намеренно доводил Анжелу, заставлял ревновать, вести себя все более безумно – проверял, чем это кончится, нащупывал границы. В определенном смысле это было даже забавно. Анжела оставалась дома одна, пила, психовала. Я оставлял на виду таблетки, подводил ее к мысли, что заснуть и не проснуться – отличный выход. В итоге она сделала это. И я…

Адам топнул ногой, как капризный ребенок.

– До конца я не верил, что такое возможно! Что Анжела умрет. Это была игра! Русская рулетка! Пули могло не быть, выстрел мог оказаться холостым!

– Адам, ты…

– Смерть Анжелы не принесла мне ни избавления, ни счастья. Все стало запутаннее, сложнее, хуже! Но Марк прав: отнять жизнь мне не в новинку.

«А все-таки ты стоишь, болтаешь, не убил Александра сразу, значит, колеблешься», – думала Нина.

Она судорожно соображала. Слабость, которая владела ею еще недавно, отступила, и Нина готова была бороться. К тому же и в схватку предстояло вступить не с потусторонней силой, а с вполне понятным, хотя и не менее опасным существом – человеком.

Лучшая защита – нападение. Адам не ожидает от тихони-Нины никаких активных действий. Он хочет убить Адама, пока тот без сознания, а после спокойно прикончит Нину, за которую некому будет заступиться.

– А ты не подумал, что мысль убить нас тебе внушили демоны из шкатулки? Дьявол и его слуги лукавы! Адам, они же говорили, что нарочно издеваются, пугают, внушают чудовищные идеи! Зачем ты на это ведешься?

– Что остается? Надеяться на доброго боженьку?

– Ты сам не уверен, сработает твой план или нет! Это лишь предположение, и оно может быть ошибочным.

– Как сказал Александр, что я потеряю, если попробую? Хуже уже некуда.

Нина говорила машинально, автоматически, продолжая думать, решать, что делать. Оружие, ей нужно хоть какое-то оружие!

– Хуже может быть, Адам! Поступишь так – и превратишься в убийцу уже безо всяких оговорок и допущений. Ты хороший человек, ты не сможешь взять и лишить жизнь беспомощного, безоружного человека, своего друга!

– Мы не друзья.

«Ящик с инструментами!» – осенило Нину.

Адам стоял возле ящика. Если получится как-то отвлечь его и…

Что «и» Нина не знала, она никогда в жизни не дралась, ни разу не подняла на кого-либо руку.

– Хватит с меня душеспасительной болтовни.

Адам, похоже, решившись, стал поворачиваться к лежащему у его ног Александру. Сейчас он ударит его молотком, завершит начатое, размозжит череп!

У Нины больше не было времени на размышления, и то, что она сделала, было жестом отчаяния. Неподалеку стояло прислоненное к борту алюминиевое весло, она схватила его, как копье, наперевес, бросилась на Адама.

Весло врезалось ему в живот, Адам покачнулся, попятился, выронил молоток. Нина нагнулась к нему, собираясь поднять, но Адам не дал ей этого сделать. Сбил женщину с ног мощным ударом. Она упала, ударилась спиной.

– Дрянь! – взревел он, наваливаясь на нее.

Адам схватил Нину за волосы, ударил затылком о палубу, потом еще раз. Боль в спине и голове была дикая.

«Лишь бы не потерять сознание!»