Девичник

У смерти тоже есть свои порядки.
Ну, что ж, умру когда-нибудь и я.
Меня положат в зале «Волгоградки» —
Тогда уж воля будет не моя!
И кто-нибудь, всегда на все готовый,
Создаст двухцветный траурный уют
И с чувством скажет горестное слово
По принципу — «лежачего не бьют»!
И все узнают, как «жила я мало»,
Как я «еще бы жить да жить могла»,
Какие я «шедевры» написала,
Какая я «хорошая была»!..
Ах, щедрый автор смертных разговоров,
Он так доволен — речи вопреки, —
Что я ушла в дорогу, о которой
Не пишут путевые дневники.
Что от плохих стихов не затоскую,
Что на собраньях слова не прошу,
И никого-то я не критикую,
Убийственных рецензий не пишу!
Не верьте тем, кто скажет надо мною
Высокие надгробные слова!
Какой была — а я была иною —
Сама скажу, покуда я жива.
А я, как все: и плакала, и пела,
Стыдилась плакать и любила петь.
А я гораздо больше не успела,
Чем было мне доверено успеть.
Я жизнь люблю. Я, и прощаясь с нею,
Ищу дорог и радуюсь весне!
Я жить стараюсь проще и честнее,
Чем после смерти скажут обо мне.

«Поэты пишут…»

Поэты пишут: «Посвящается…»
Все чаще пишут. Почему?
Как будто кто-то с кем прощается
и все, в чем перед кем-то кается,
сказать торопится ему.

Как будто кто-то не надеется
на все, чем властвовал вчера.
Не благоденствует: — Успеется!
А точно чувствует: — Пора.

Что впереди — звезда неясная
иль тот последний, смертный бой?
Но все святое, все прекрасное
успеть отдать, не взять с собой.

Вот мы и пишем: «Посвящается…»

ЖЕНА ПОЭТА