Девилз-Крик

Время замедлилось, воздух сгустился до консистенции патоки. И прежде чем глаза настигли Чака, в голове у него промелькнула единственная мысль: Задержи их.

Он вытащил из-за пояса пистолет, направил его в воздух и произвел один выстрел. Где-то за спиной удивленно вскрикнул Райли, но Чак не услышал его из-за звона в ушах. Первая пара глаз попала под луч света, и Чак увидел искаженное лицо Зика. Из ноздрей у того торчали толстые черные черви, из глаз струилась темная жидкость.

Не раздумывая, Чак выстрелил снова, моргнув от силы отдачи. Пуля прошла мимо, с глухим треском отрикошетив от ближайшего дерева. Зик Биллингс приблизился, схватился за дуло пистолета, раскаленный металл обжег плоть.

Когда рука его пораженного скверной брата упала ему на лицо, Чак Типтри прокричал во тьму последние слова, в надежде, что племянник услышит его.

– Райли, беги!

5

Райли бежал изо всех сил, несмотря на боль в ногах. Сердце скакало галопом, голова после дня без еды кружилась, мышцы ныли. И все же он продолжал нестись вперед. «Какой же я тупой, – говорил он себе. Слова эхом отдавались у него в голове в такт бешено стучащему сердцу. – Черт, какой же я тупой». Да, он стал жертвой самой шаблонной сцены «слэшера»: услышал какой-то шум и, не раздумывая, отправился на разведку.

Кто-то шептал из леса. Приглушенные голоса накладывались друг на друга, как беспорядочная болтовня в радиоэфире, заполняя окружающую тишину. А потом он заметил в темноте знакомое голубоватое свечение, только сейчас оно было другое, парило высоко среди деревьев.

Боясь привлечь к себе внимание, он положил фонарик на крышу нарколаборатории. Подождал, когда глаза привыкнут к полумраку, и осторожно двинулся вперед, во тьму. К тому времени, как он добрался до центра деревни, в воздухе парило уже несколько глаз. Возможно, десятки, хотя времени считать не было.

Из-за одной хижины появилась обнаженная женщина, ее бледное лицо озарял свет ее глаз. За ней следовали трое мужчин. Один из них походил на его отца. Райли повернулся, запнулся за торчащий из земли корень дерева и, пронзительно вскрикнув, упал. Он не знал, услышали ли они его, не стал ждать, чтобы выяснить это. Но когда вскочил и бросился на свет своего фонарика, то услышал у себя за спиной шелест травы под чьими-то ногами.

А потом столкнулся с Чаком и…

В темноте прогремели два выстрела.

– Райли, беги!

От этих слов у него внутри все похолодело, вместе с приливом адреналина накатило сожаление. Он хотел повернуть назад и попытаться спасти Чака, но в голове зазвучал голос матери. Не останавливайся, беги как можно быстрее, тебе уже не помочь ему. Сдавленные крики Чака заполнили ночь.

Райли несся из леса вверх по склону холма, слезы застилали глаза. Мышцы горели, грудь разрывала острая боль, каждый вдох обжигал легкие, каждое движение было очередным шипом, проникающим все глубже в суставы. Стефани едва не наступила на него, когда он рухнул ей под ноги. Задыхаясь, мальчик потянулся к ней, по горящим щекам лились слезы.

– Райли? Я слышала выстрелы, что… О боже.

Тьма, окружавшая опушку леса, сгущалась, текла, как вода, между деревьями, в ней то и дело вспыхивали голубые глаза, как светлячки, пляшущие в воздухе. На тропе появились четыре фигуры.

Стефани присела рядом с Райли.

– Ты в порядке?

Он покачал головой.

– Со мной все нормально, но… – Он заставил себя посмотреть ей в глаза. Сквозь пот и слезы ее лицо выглядело стеклянным, и он едва не подавился словом, застрявшим у него в горле. – Чак.

Мальчику не пришлось больше ничего говорить. Стефани нахмурилась, переводя взгляд на фигуры, стоящие у подножия холма. Мир прекратил кружиться, воздух был неподвижен и тяжел, а луна и звезды безмолвно и осуждающе глядели на них сверху. Лес у подножия холма кишел стражами погребенного бога. Тени вытянулись, превратившись в долговязые фигуры, возвышающиеся над всем сущим. Они стояли среди деревьев и молча смотрели на вторженцев, их глаза окутывали склон холма болезненным светом.

Джейкоб Мастерс отделился от группы, сделал несколько шагов вверх по склону холма. Перед собой он держал идола – талисман, ярко горящий невероятным пламенем.

– Мои дорогие агнцы, вам некуда бежать. Зачем сопротивляться вечности? Мы лишь хотим разделить с вами награду спасения. Нужно лишь предаться сладкому страданию в утробе бога. – Джейкоб повернулся в сторону тропы. Двое темных стражей расступились, и на прогалину вышел Чак Типтри. Глаза у него светились.

– Аминь! – воскликнул Чак.

– Аминь, – вторила ему Сьюзан Прюитт. К ним присоединился Зик, а также отец Райли. Когда Райли услышал, как отец закричал «Аллилуйя», у него скрутило живот.

– Вставай, – прошептала Стефани, помогая ему подняться на ноги.

– Куда мы пойдем? Куда мы сможем пойти? – Его голос надломился, когда он попытался проглотить всхлип.

– В храм, – ответила она.

– В храм? – Он остановился, но она подтолкнула его вперед, оглядываясь через плечо. – Я думал, мы собирались взорвать его?